– Значит, ты просто перекатываешься Колобком, и на ноги встает уже большой лохматый зверь?
Артур хмыкнул и медленно моргнул.

– Можно и так сказать.

Маленькая улыбка в сочетании с плавным взмахом густых черных ресниц наделяли его такой харизмой, что улетали мозги. Открытость и расслабленность шла ему просто чертовски сильно. Знаю, что среда, в которой он вырос, и инстинкты не оставляют ему выбора. Про роль в его окружении и ответственность альфы я вообще молчу! Медвежьему главе приходится быть всегда начеку и готовым в любую секунду перегрызать глотки за себя и свою тайну. Но та мягкая очаровательная легкость, что скрывалась глубоко внутри этого большого сильного тела, делала мужчину по-особенному притягательным. И, признаться, на сегодняшний день меня это уже серьезно беспокоило.

Артур-оборотень со своим тяжелым подозрительным взглядом и напряженной стойкой хищника был и так довольно притягательным. Но Артур-человек — это нечто совершенно иное и совершенно прекрасное. Смешно, но такого его я боялась даже больше. А точнее — боялась того, что он во мне порождает.

Очень скоро мой отпуск подходит к концу. У него там и вовсе вселенские задачки. При таких обстоятельствах, привязанность — непозволительная роскошь.

– Но откуда тогда кинематограф так много о вас знает? Слух, нюх, сила… Разве что, с процессом обращения накосячили… Слишком много точной информации с вашей-то осторожностью, – хмыкнула, немного подколов.

Мне казалось, мужчина мою шпильку не оценит, но он лишь спокойно пожал плечами и, откинув затылок на спинку дивана, задумчиво уставился в потолок.

– Коллективное бессознательное и просочившиеся крупицы информации.

На мой округлившийся взгляд он впервые искренне и открыто рассмеялся.

– Что? То, что я избегаю цивилизации, не значит, что я не цивилизован. Мне нравится психология и глубинное изучение человеческой сущности.

Я почти расплылась по боковой части дивана рядом с ним. Это что за харизматичный таинственный гений? Я точно не спала все это время? Не может личность иметь столько сторон, и все одинаково восхитительные.

– Ладно, продолжай, – хрипло буркнула и отвела взгляд.

Мне почему-то стало безумно тяжело его переносить. Думаю, это своеобразная защитная реакция. Люди часто так делают, когда им есть, что скрывать.

Осознание, что мужчина разбирается в психологических процессах, вызвало во мне еще большую волну неловкости. Интересно, как быстро он раскроет мой уже совсем не невинный интерес? Надеюсь, не раньше, чем закончится мой отпуск.

– Раньше оборотни и люди жили плечо к плечу, никогда друг от друга не скрываясь. Со временем, переданные древними предками истории без подтверждения и каких-либо доказательств, начали казаться выдумкой. Но мир помнит, и сохраненные в архивах информация и образы сохранились. И, возвращаясь к коллективному — невозможно выдумать что-то, чего ранее никогда не существовало. Все новое — это давно забытое старое. Обрисовывая оборотней в своих книгах и фильмах, люди черпают информацию не из фантазии, а из своего подсознания. А наше подсознание знает намного больше, чем кажется.

То, что мужчине интересно об этом говорить, было заметно невооруженным глазом. Он полностью расслабился и отрешенно смотрел в никуда, будто черпал слова из того самого подсознания. Сейчас его глаза снова напоминали туманный лес, кажущийся еще более темным из-за поволоки задумчивости.

Я так внимательно его слушала, что случайно приоткрыла рот и скатилась по спинке дивана ближе.
Он повернулся как раз в тот момент, когда я это осознала. Мое дыхание неловко застыло в груди. Попалась…