До той турецкой харчевни, у входа в которую днем стоял яркий стенд-раскладушка, обещающий посетителям разнообразные кюфте, сиречь котлеты, было совсем недалеко. Минут через пять мы уже входили в дверь, все еще открытую, что означало – заведение продолжает принимать посетителей.

За столиками, правда, уже никого не было, но у стойки, беседуя с официантом в длинном фартуке, спиной к нам стоял какой-то мужчина. Трошкина сразу с порога громко спросила по-английски:

– А зе эни котлетс? – И единственный посетитель обернулся к нам, блеснув глазами и улыбкой.

– Да что ж такое-то! – Я чуть не споткнулась.

Это был наш новый знакомый Роберт, склоняюсь все-таки к тому, что херр.

Холщовые штаны, в которых мы его уже видели, он дополнил сандалиями и льняной рубахой, но не потрудился ее застегнуть, так что мне пришлось инстинктивно зажмурить глаза: рельефные кубики живота бросились в них как увесистые кирпичи.

– Вам ли жаловаться, это же вы создали ажиотажный спрос! – упрекнул нас ухмыляющийся блондин и потряс в воздухе довольно пухлым бумажным пакетом.

Повеяло густым мясным духом.

– Что это у вас там? – Трошкина, тоже было затормозившая, не смогла противиться котлетному магнетизму и двинулась прямо к стойке легкой поступью лунатички.

– Они самые, – не стал запираться Роберт. – Хотите, поделюсь?

– Мы сами закажем, – Трошкина опомнилась и повелела парнишке в фартуке: – Кюфте, плиз. Фор кюфте – четыре порции!

– Ого! – оценил ее аппетиты блондин.

– Не ого, а чтобы хватило на всю компанию, – холодно глянула на него Алка и снова обратилась к официанту: – Тейбл фо фор, плиз. Столик на четверых!

Из того, чтобы она дублировала английские фразы русскими, я поняла, что говорилось все в специальном расчете на нашего нового знакомого. Он это тоже уяснил, нарочито печально вздохнул, пробормотал:

– Что ж, не буду вам, всем четверым, мешать, – и удалился вместе со своим пакетом.

– Здорово я его отшила, да? – Трошкина проводила ретирующегося блондина насмешливым взглядом и горделиво расправила плечи.

– Здорово, – согласилась я. – Но куда нам столько еды? Четыре порции, а они тут огромные!

– Возьмем с собой, как и он. – Алка кивнула за порог, куда уже вышел, растаяв в ночи, ее идейный соратник-котлетопоклонник, и с улыбкой предвкушения развернулась к пустому залу. – Выбирай, какой столик тебе больше нравится?

Решив, что в квартиру на втором этаже котам не проникнуть, бывшая учительница биологии сильно недооценила четвероногих аборигенов Запотыка и Тыгыдыка. Не потому, что ей не были известны возможности представителей семейства кошачьих, просто она еще не знала, какой удобной стартовой площадкой является группа разновысоких пальм у бассейна.

Как говорится, век живи – век учись.

С другой стороны, Запотык и Тыгыдык осмотрительно не афишировали свои упражнения с пальмами, совершая их исключительно под покровом ночи.

Сегодня сигналом к поздней физкультуре стала полная луна.

Как только она выплыла над крышами, Запотык покинул свой пост на узкой дорожке к бассейну, поперек которой довольно долго терпеливо лежал, дожидаясь, когда какой-нибудь подслеповатый любитель поздних купаний занесет над ним ногу.

Эту ошибку совершали многие, поскольку окрас кота в потемках идеально совпадал с расцветкой дорожки.

Увы, сырно-желтая луна Запотыка предательски высвечивала, лишая его удовольствия в самый последний момент с душераздирающим воплем вырваться из-под ноги пешехода.

Что ж, театру одного актера всего лишь следовало сменить сценическую площадку.

Запотык модельным шагом «от бедра» приблизился к самой низкорослой из трех пальм и легко на нее запрыгнул. Тут же из мрака материализовался Тыгыдык, перемигнулся с братцем, изящно потянулся и пару раз символически царапнул пальмовый ствол, изображая милого котика, занятого невинным делом – точкой когтей.