Как Саймон и говорил, пустующее просторное здание в центре города для многих стало приманкой. Все мало-мальски подходящие дома здесь выкупались или сдавались в аренду под магазины и офисы. Я постоянно наталкивалась на осторожные расспросы торговцев, но ограничивалась вежливой улыбкой и уходила.

Любому другому пришлось бы встретиться с давлением со стороны власти или мафии, но я уже знала, что появление Саймон в городе весной произвело фурор! Ему тут же присвоили звание почетного горожанина, заручились его поддержкой и быстренько назначили на осень литературную конференцию, пригласили читать курс лекций в местный колледж. Громкое имя – реклама городу, а, значит, новые финансовые потоки. Именно это оградило Саймона от неприятных посягательств на его новоиспеченную собственность. В данном случае главной «мафией» в городе были сами представители власти, и он попал под их покровительство, а потому мог не беспокоиться о своей судьбе.

Все это были лишь мои досужие домыслы, но именно они помогли мне успокоиться и не вздрагивать каждый раз, как в магазин заходил новый человек. А посетителей, к слову сказать, было немало. За несколько дней, что я обосновалась в магазине, сюда заглянуло человек тридцать. Кто-то, конечно, из праздного любопытства. Но каждый второй заходил с вопросом: «А что, вы опять работаете?» И искренне огорчался, услышав отрицательный ответ.

Я потихоньку завязывала знакомства. Но больше всего общалась с Витой, хозяйкой соседнего магазина, с которой познакомилась в день приезда. Она оказалась не только милой и приветливой, но еще и страстной книгочейкой, поэтому теперь, несмотря на плотный завтрак в поместье, каждое мое утро начиналось с того, что я шла к Вите. Мы пили чай, и она понемногу рассказывала мне о городе и его жителях, делилась подробностями своей жизни и своими книжными предпочтениями.

Она же предупредила меня про Эдика, нахрапистого дельца, который не оставлял надежды арендовать или выкупить магазин. Если представители власти смирились с прихотью Саймона, то Эдик жаждал провернуть выгодную сделку.

– Это же центр, – объяснила Вита, – самое оживленное и выгодное для торговли место. Он аж пену пускает, так его бесит, что здесь какие-то книжки.

– С меня-то какой спрос?

– Не скажи. У Эдика логика проста. Если Саймон подпустил тебя к семье, значит, считается с тобой. А вдруг ты можешь повлиять на него? Значит, можно попробовать воздействовать на Саймона через тебя. Эдик, он такой, лазейки ищет. Хотя, если честно, я тоже не совсем понимаю Саймона.

– Почему?

– Ну, он сразу всем объявил, что восстанавливать торговлю не собирается. Вроде как планирует свой офис устроить. В самом людном месте, но при этом по максимуму избегает контактов. Нелогично как-то. Эдик несколько раз к нему подкатывал с предложениями, такую огромную сумму предлагал! А Саймон ни в какую. Непонятно, почему он так держится за это помещение. Вывез бы книги к себе домой, и дело с концом.

Я тоже думала об этом, но сочла неудобным обсуждать это с Витой. А она рассмеялась:

– Слушай, здание-то, хоть и отреставрированное, но еще дореволюционной постройки. Может, в его стенах клад замурован, и Саймон надеется его найти?

Я улыбнулась в ответ и поспешила вернуться к делам. Размеренная работа отвлекала меня от непонятной тревоги, которая появлялась каждый раз, когда я задумывалась о Саймоне и магазине. Эдик и впрямь появлялся несколько раз, но, спасибо Вите, я изображала простодушную дурочку, механически выполняющую свою работу и на вопросы о Саймоне отвечала односложно. Так что Эдик исчез, решив, что с меня толку не будет.