На улице сыпал снег и дул леденящий ветер как будто преграждал нам путь.

– Давай скорей в машину, – я открыл дверь своего внедорожника на переднее сидение рядом со мной.

А затем устроился за рулем.

– А у меня будут вообще дети?

Моя рука с ручника плавненько прилегла на руку моей девочки:

– А отчего ты приняла решение, что не будут? С тобой все в порядке.

Она в колебаниях пожала плечами и что-то еще хотела сказать, но не решалась, по всей видимости. Опустила голову и глядя себе куда-то в ноги на старые рваные ботинки.

А мне стало не по себе и больно от ее страданий. Я же работал с ее мозгом, я создал установку на аварию… Только мне эта девочка не подвластна поэтому ситуация сложилась иначе.

– Инн послушай дочка то, что с тобой случилось это конечно  страшно…

Моя свободная ладонь сжалась от злости в кулак от того что этот урод сделал с ней.

– Но дело в том, что жизнь продолжается, и ты не представляешь, сколько всего и интересного тебя ждет. Главное ты жива я с тобой милая, а жизнь это невероятное!

Я сам не мог поверить в то, что несу, ведь должен делать наоборот. Как такие речи вылетали из моего рта?

– А его поймали?

– Да малыш!

Инна отвернулась в свое окно, а я завел машину, и мы отправились домой.

Роскошный двухэтажный особняк из красного кирпича видела Инна. А мы с Викой продолжали жить в покореженной заброшке наводившей кошмар на соседей в округе. Из серых досок с провалившейся крышей и заколоченными окнами.

И Инну пугал этот дом, почему она сама не могла понять. Панорамные окна холла смотрели на нее очами беса, а входная дверь из красного дерева как будто исказилась и демонстрировала зубастый оскал.

– Что такое? – приобнял ее я и повел домой. – Совсем ничего не помнишь? Это не страшно.

Мы зашли в дом и дверь сама по себе громко за нами захлопнулась.

Просторный холл с белыми стенами и светлым паркетом постарался встретить мою девочку приветливо. Инна с интересом разглядывала уютную обстановку как в первый раз, хотя девушка и вправду здесь впервые, но на руку мне играла легенда об амнезии.

Слева и справа от нее панорамные угловые окна, завешанные воздушными тюльками которые не мешали впускать свет в дом по максимуму. У правой стены лестница из красного дерева влево от нее вольготная арка с бардовым проемом под дерево. Чуть поодаль от арки раздольный диван из белой кожи, который замыкали по сторонам два кресла. Стеклянный журнальный столик и на левой стене плазма.

И среди сего экстерьера и шикарных условий для Инны стояла Вика, с ненавистью разглядывая нового члена семьи, отчего Инне стало не по себе под надзором ведьмы служанки.

А если Инна где-то глубоко в душе ощущала что стоит рядом с громоздкой горбатой ведьмой с бледно-зеленой пастью, на которой вместо глаз зияли светящиеся красные дырки. Руки чертовки с длинными пальцами на коих отличались желто-серые когти, застыли в приподнятом положении, потому что уловили от своей обладательницы ошеломление.

– Как же здесь холодно, – виновато пожаловалась Инна, обнимая себя руками.

Ведь на самом деле бедняжка и представить не могла, что стоит посреди разрушенной серой неуютной заброшки в которой даже и в помине не поминается практичностью и порядком кои видела названная дочь отпрыска Люцифера.

– Вика температуру увеличь на термостате, – строго отдал приказ я.

– Где я тебе возьму термостат этот? – усмехнулась мне в ответ ведьма.

– Вика не тупи, – я терял терпение. – В подвале!

И когда ведьма ушла средний и большой палец моей ладони объединились, запретив сквозняку вход на данную территорию.

– Помнишь где твоя комната? Пойдем родная, покажу, – я бережно приобнял Инну за плечи и повел к лестнице.