Смотрю в ее глаза и понимаю, что каждое слово воспринимается в штыки. Она не услышит, скорее, озлобится, чем прислушается. Ее мозг отравлен искаженными ориентирами. Здесь я бессилен. Вмешаться силой? Можно. Слишком велик риск сломать ее, исказить восприятие мира до такой степени, что будет, как модно говорить у людей, всем столбам и воробьям улыбаться.

Нет, я не приму на себя такую ответственность. Дядя всегда учил: «Не уверен, что справишься с силой, не рискуй. Зверь чувствует то, что не чувствуешь ты, и предостерегает». Поэтому обхожу ее, пускай сама разбирается со своими тараканами.

– Куда ты идешь? Ты не будешь ни с кем, кроме меня! Слышишь? Не позволю ни одной самке приблизиться к тебе, даже истинной. Любую изведу. Понял? Помяни мое слово, сделаю это, даже глазом не моргну.

Я, как на бетонную стену налетел, от ее слов. Нарочито медленно обернулся и начал наступать на нее. Бравада быстро сошла с ее лица. Понимаю почему. Глаза зажглись праведным гневом, вот что ее пугает. В такие минуты волк может напугать кого угодно до седых волос, до неприкрытого ужаса, но передо мной сильный противник, который никогда не сдается.

Вижу по ее глазам, боится, но не отступится. Во всяком случае сейчас. Очень надеюсь, что смысл сказанного все же дойдет до нее раньше, чем она успеет сотворить глупость.

– Только попробуй, и тогда меня ничего не остановит от привлечения одной красноволосой девчонки к великой казне. Я не шучу, Лилия. Не стоит проверять мои слова, результат будет тебе дорого стоить. Угомонись и возвращайся на путь добра. Или ищи другого для воплощения своих грязных замыслов. Мой ответ – нет.

Слова подкрепляет раскат грома. Откуда только взялся, ведь на небе ни облачка. Но девчонка вздрагивает и разрывает зрительный контакт. Мы друг друга услышали, остается лишь надеяться, что еще и поняли.

– Приползешь еще, на коленях умолять будешь стать моим.

В спину доносится тихий шепот обиженной женщины.

Не поняла. Что же, ее право. Как и мое, вернуться домой, пока еще не поздно, и озвучить важное решение, отрезая пути к отступлению. Дорога до центра занимает чуть больше времени, чем обычно, но это не имеет никакого значения. Почему-то кажется, что, если не успею связаться с Мартином в ближайшее время, упущу какой-то момент.

С порога квартиры начинаю судорожно метаться по полкам в поисках блокнота. Да где же он? Не мог же я его не взять с собой. Точно помню, что во время переезда складывал его в коробок. Вот только куда дел после? С чем мог его положить? С документами? Нет. С одеждой? Маловероятно. Куда же?

– Черт! – бью по дверце очередного шкафа, жадно хватая воздух.

Придется импровизировать или надеяться, что дядя подскажет. В конце концов, я должен сказать это при свидетелях, не один на один. Набрав в легкие побольше воздуха, набираю родственника.

– Да, я слушаю, – в динамике раздается немного заспанный голос.

– Я возвращаюсь. Готов приступить к обучению. Но только при одном условии.

– Слушаю, – шорох покрывал невозможно было ни с чем перепутать, и возню на заднем плане. Видимо, все же разбудили тетушку.

– Мои ребята, они останутся при мне, что бы ни случилось. Даже сейчас, пока буду на твоей территории. Я за них отвечаю, дядя, – с нажимом выдвигаю свои требования, готовясь отвоевывать каждого из них, но на том конце раздается облегченный вздох.

Похоже, никто не собирался вставлять мне палки в колеса в данном вопросе. Замечательно. Значит, основной проблемы не будет. В волках уверен, они подчинятся новым порядкам, кто не захочет, того держать не буду. Но почему-то уверен, как приедем, так и уедем из стаи мы в нынешнем составе. В большем – возможно, в меньшем – нет.