– Сейчас? Еще до вскрытия?

– Да, следует действовать как можно скорее, если… если дело нечисто.

– Чушь собачья! – взорвался Лоуренс. – Уверен, это проделки Бауэрштейна! Уилкинс и не думал ни о чем подобном, покуда Бауэрштейн не вбил это ему в башку. У всех гениев есть пунктик, и у Бауэрштейна это яды. Неудивительно, что ему повсюду мерещатся отравители.

Признаться, бурная реакция Лоуренса меня удивила. Он так редко проявлял сильные эмоции.

Джон явно колебался.

– Не могу с тобой согласиться Лоуренс, – наконец сказал он. – Мы должны последовать плану Гастингса, хоть я и предпочел бы выждать какое-то время. Может, еще удастся избежать публичного скандала.

– Нет-нет, вам незачем бояться огласки! – с жаром заверил я. – Пуаро – это воплощенная осмотрительность и деликатность!

– Что ж, будь по-вашему. Даю вам карт-бланш. Хотя если мы правы в своих подозрениях, расследование будет недолгим. Да простит мне Бог, если я возвожу напраслину на невиновного!

Я взглянул на часы. Было шесть утра. Медлить нельзя.

И все же я позволил себе пятиминутную задержку. Драгоценное время я потратил в библиотеке, разыскивая медицинский справочник и статью, в которой описывались симптомы отравления стрихнином.

Деревенский коттедж, в котором разместили бельгийцев, стоял чуть ли не у самых ворот парка. Можно срезать путь, пройдя напрямик по тропинке через некошеную лужайку в излучине подъездной аллеи. Я решил пойти этой дорогой и уже почти добрался до сторожки привратника, как вдруг мое внимание привлекла фигура человека, спешившего к дому. Я узнал мистера Инглторпа. Но где же он был все это время? И как намерен объяснить свое отсутствие?

Увидев меня, он тут же воскликнул:

– Боже мой, какая трагедия! Бедная моя жена! Я только что узнал!

– Но где же вы были? – повторил я вслух вопрос, который занимал меня все это время.

– Де́нби задержал меня допоздна. Когда мы покончили с делами, было уже около часа ночи. Вдобавок оказалось, что я все-таки забыл захватить ключ от входной двери. Мне не хотелось никого будить, так что Денби устроил меня на ночлег у себя.

– А как вы узнали о случившемся?

– Уилкинс позвонил Денби и все ему рассказал. Бедняжечка моя Эмили! Она была такой великодушной… такой самоотверженной! Совсем себя не щадила! И вот результат!

Меня захлестнула волна отвращения. Каким непревзойденным лицемером был этот субъект!

Извинившись, я сказал, что очень спешу, и порадовался, не услышав вопроса, куда я направляюсь.

Вскоре я уже стучал в дверь коттеджа «Околица». Не получив ответа, забарабанил с удвоенной энергией. Окно над моей головой осторожно приоткрылось и оттуда выглянул Пуаро собственной персоной. Увидев меня, он издал удивленное восклицание. В нескольких словах я поведал ему о случившейся трагедии и о том, что требуется его помощь.

– Погодите, мой друг, сейчас я вас впущу и вы сообщите подробности, пока я одеваюсь.

Спустя пару минут он открыл дверь и отвел меня в свою комнату. Там он усадил меня в кресло, и я изложил всю историю, ничего не утаивая и не упуская ни одного обстоятельства, каким бы незначительным оно ни казалось. Тем временем Пуаро с величайшей тщательностью совершал свой туалет, подолгу обдумывая каждое действие и каждую деталь гардероба.

Я рассказал, что случилось ночью после того, как меня разбудили, о предсмертных словах миссис Инглторп, о странной отлучке ее мужа, о подслушанном мною накануне обрывке разговора между Мэри и ее свекровью, о ссоре между миссис Инглторп и Эвелин Говард, а также о подозрениях, которыми поделилась со мной бывшая компаньонка.