– Хорошо. О чём ты вообще думала, когда решила одна пойти через этот сквер? Ты что, не знаешь, какой контингент тут ошивается по вечерам?

– Спасибо! – Я наконец-то сообразила, что нужно поблагодарить своего спасителя.

– Как тебя зовут?

Ну конечно, откуда ему знать моё имя!

– Ярослава, но друзья зовут Яра. У тебя кровь!

Я обратила внимание на его разбитые костяшки и кровоточащую губу.

– Ерунда, не привыкать. А вот то, что у тебя губа разбита, – нехорошо.

Он протянул руку, словно хотел прикоснуться, но передумал.

– Промой дома рану перекисью и приложи лёд. Пойдём, я отвезу тебя домой.

– Я не хочу напрягать твоих родителей, сама доберусь. Тут до метро осталось пару шагов.

– Родителей? – удивился Кирилл, словно я сказала какое-то ругательство.

– Ну или водителя, я не знаю, кто тебя подвозит.

Кирилл рассмеялся, и слегка запёкшаяся ранка на губе снова лопнула и начала кровоточить.

– Не смейся, у тебя снова кровь. – Я достала из кармана свой платок и, придвинувшись ближе, прижала к его губе. – Чем я тебя так насмешила?

– Я езжу сам, – уточнил он, забирая из моих рук платок.

– Но тебе же только семнадцать? – Хотя чему я удивляюсь? – Или ты из той золотой молодёжи, что нарушает правила за папочкины деньги?

Он снова рассмеялся. Это был удивительный звук. В школе я никогда не видела, чтобы Кирилл хотя бы улыбался, а теперь он смеялся, второй раз. С ума сойти!

– Да, как ты сказала, «папочкины» деньги сыграли роль. Но не так, как ты думаешь. Ему не очень-то хотелось возиться со мной дольше положенного, так что по документам я официально совершеннолетний.

С ума сойти! В кармане раздался звук мобильного. Я достала телефон и взглянула на экран – Настя. Сбросив звонок, невольно взглянула на время. Чёрт, на метро я уже опоздала!

– Пойдём. – Кирилл направился в противоположную от метро сторону. – Хоть буду знать, что домой ты добралась без приключений.

Дойдя до автомобиля, Кирилл открыл передо мной пассажирскую дверь. Конечно же, у него был какой-то неприлично дорогой чёрный внедорожник, марку которого я даже не смогла бы назвать.

– Яра, садись в машину. – У меня пробежали мурашки от того, что он выбрал именно эту форму моего имени.

Кирилл сгрёб снег, который успел нападать на капот машины, и стёр им кровь с рук. Я не двигалась, загипнотизированная этим зрелищем.

Если я продолжу так пялиться на него, он подумает, что я совсем головой тронулась.

Но Кирилл ничего не сказал. Он аккуратно обхватил мою талию и подтолкнул в салон своего авто. Знаю, что мне нужно было отказаться от его помощи, но я словно оцепенела. Кирилл застегнул мой ремень безопасности, проверив, чтобы он был затянут не слишком туго, и захлопнул дверь. Он сел за руль, впуская в салон несколько снежинок.

Кирилл потянулся к навигатору.

– Адрес?

Мы ехали в полной тишине. Я украдкой поглядывала на него. Свет проносящихся мимо огней очерчивал профиль Кирилла, подчёркивая каждый напряжённый мускул на лице. Руки сжимали руль с такой силой, что костяшки заметно побелели.

Наверное, жалеет, что спас меня.

Кирилл резко повернул ко мне голову, и наши глаза встретились. Интересно, какого они цвета? В темноте салона было не рассмотреть. И почему в школе я не обращала на это внимания? Господи! Что за глупости лезут мне в голову!

Становилось неловко, поэтому пришлось прервать тишину.

– У тебя теперь будут проблемы из-за этого?

– Не бери в голову.

– Я слышала, твоего отца завтра вызывают в «Горизонты».

Кирилл сильнее сжал руль, а машина совершила опасный вираж, обгоняя едущий впереди автомобиль.

– Плевать! Я привык быть разочарованием. – Кирилл пожал плечами. – Но чтобы насолить мне, он может запретить тренировки.