Между тем «две попы» долгое время не отставали от высокого мужчины, и лишь старичок, пробежав с десяток шагов, остановился, и тоже, как и Мишка, занял наблюдательно – выжидательную позицию за происходящим состязанием. В конце концов старуха стала сдавать, остановилась и зло сплюнула на обочину, чего-то бормоча… Бросила тюки и грузно плюхнулась на них, чуть не опрокинувшись назад. Мишка тихо хихикнул.

А мужчина всё продолжал погоню за грузовичком, и – о чудо – тот остановился! Мужчина, сильно запыхавшись, подбежал к кабине и было видно, что он с кем-то говорит… Потом он, быстро кивнув несколько раз, легко и привычно перемахнул в кузов машины, причём машина не очень-то дожидалась, когда новый пассажир сядет, и сразу тронулась. Мужчина в кузове забалансировал руками и всё же не устоял на ногах.

– Бац! – мысленно прокомментировал происходящее Мишка. – Один уехал, – с сожалением подумал он. – Теперь ещё эти двое, а потом уж и я…

Туча за подъёмом дороги заметно подросла и стала ещё чернее. А солнце пекло неимоверно!

– Эх, сейчас бы скупаться, – мечтательно улыбается Мишка. – Колька с Серёжкой уже небось на море… Или всё же опять взялись за лопаты и лазают по лесам в поисках клада.

Год назад он вместе с ними раскопал два приличных лесных холма. Искали, как говорил Колька, танкетку, оставленную белыми при отступлении. Рыли так глубоко, что еле выбрались потом наверх, но ничего так и не нашли.

– Интересно, что за секретный план они разыскали этой зимой, и почему Колька об этом ему не написал?

Бабка вернулась на остановку:

– Какие вёдра нынча. Не побегашь… – она глотала гласные буквы в окончании слов, и Мишке показалось это очень забавным. Правда про вёдра он так и не понял: – Что это за вёдра, если в руках у неё две котомки? А да ладно, потом у кого ни будь спрошу…

Одним глазом он всё же посматривал за бабкой. Та устроилась удобно на своих тюках, запустила руку в широкий карман юбки, достала приличную горсть серых с чёрной полоской семечек и ловко по одной стала их забрасывать в рот, шумно выплёвывала кожуру.

– Жареные, наверно, – Мишке даже показалось, что он чувствует запах этих крупных семечек.

В это время одна из уток выбралась из лужи и довольно проворно подошла к ногам старухи, потянулась куда-то под юбку, клювом пытаясь что-то достать из глубокой придорожной пыли.

– Пшла, ляха такая! – шикнула бабка на утку, ткнув в её сторону ногой, и тут же вскочила. – Ты, чё делашь-то, Васёк?! Ну машина ж идёт, голосуй!

Первую машину дед пропустил, так как у неё был металлический кузов, а вот перед второй поднял уверенно палку, как шлагбаум, и начал суетливо махать второй свободной рукой…

Бабка на этот раз вскочила лишь тогда, когда машина начала останавливаться, проехав перед этим добрых полста метров.

– Следующая – моя, – подумал Мишка и с довольной улыбкой закрыл оба глаза.

3.

Он был сильно удивлён, когда услышал голоса возвращающихся деда и бабки. Сел… Встал… Машина стояла, а бабка и дед медленно, устало ковыляли снова на остановку.

– Иди, нето… Тебя зовёт… Знакомец твой, – бросила бабка на ходу Мишке, и почти без перерыва: – А чтоб тебя… набегашь тут, как молодуха… Василий, а что перву-то пропустил, а?

– О, подвалило, – на бегу думает Мишка. – Наверное, это машина с соседских дач, у них вроде… А нет, у них в прошлом году была синяя…

Он подбегает со стороны водителя, чтобы лучше разглядеть того, кто за рулём:

– Дяденька, до Борового возьмёте?

Здоровенный водитель, еле вмещавшийся в маленькую кабину «ГАЗа», кивнул ему на пассажирское сиденье:

– Сидай, пацан! Я тебя с Вовкой спутал, ну да поедем уж. В Береговое я…