Он в то время имел хорошую, деловую профессию – моряк или ремонтник, бог там знает какой.. Но что-то с морем связано было. Значит, очень уж всем выгодная казалась. Тогда дикий дефицит всего был, а моряки процветали, барахло там всякое из-за границы везли, можно было жить хорошо, припеваючи, это если с головой да по уму всё делать.

Он-то младше меня был всего на пару лет, зато шустрый, и мной дурой, крутил, как хотел. Я ж любила и верила ему, как никакая другая. Свадьбу сыграли скромную, только на ней огромный и позорный скандал произошёл – его бывшая девица, Клавка, так и не поверила, что он женится на мне, и тут же быстренько припёрлась отношения выяснять. Так было дико и неприятно слушать её визг…

Да-а-а..Семейная жизнь началась со скандала и гадостью закончилась. И с тех пор я очень суеверная. Потому что сразу посыпались на меня какие-то невзгоды. Пожить нормально успели только месяца два с половиной, а потом Коля ушёл в плавание и начались мои мытарства душевные. Я пишу письма, звоню ему куда-то в пароходство, а письма или не доходили, или он их не читал вовремя. Получалась всякая куролесица. Одни нервы…

Когда в плавании он по мне соскучился страшно, вздумал меня на корабль пригласить, заманил всякой всячиной, дескать, приезжай в Питер, обратно на корабле пойдём до Куйбышева, из-за границы прибуду, вещей привезу, каких захочешь. А на деле так вышло, что я по-тихому стала содержанкой команды. Он так ловко устроил, что все сливки шли ему, ну и деньги, и работа была не пыльная, а мне по кубрикам оставалось шляться по его желанию…

– Налей-ка мне ещё чуть-чуть, – попросила Инна, – не могу этого забыть. Совсем никак не удаётся. Как с тобой буду, может это и исчезнет». Напиток сделал своё дело, Инна продолжила грустные воспоминания.

– Письма же мне писал такие любвеобильные, хоть плачь. Вон сейчас пачкой в шкафу за полками валяются, всё ж не стала выкидывать, ведь там частица души моей. Я, дура, так плакала, думала он любит меня очень. А Колян меня просто продавал с выгодой для себя – ему барахло команда за полцены сплавляла. При случае хвастался, что купил в Финляндии, в Германии за полцены.. Выходило, что эти полцены – мои услуги.. Так промучилась одну поездку, другую, а потом решила – хватит. Намекнула ему, а он сразу в лицо кричал: «Слинять хочешь, дура, от денег? Знаешь, сколько я должен отработать?». Не стерпела, высказала ему всё, что думала. И ушла домой. Лежу, плачу, холодеет во мне всё… Так и ушёл в новое плавание, изругавшись со мной до всяких чёртиков.

Прошло месяца четыре. Мама через кого-то из наших подруг прослышала о моих злоключениях, зовёт к себе: «Приходи, дочка, придумаем что-нибудь». Тут-то у меня сынок впервые и шевельнулся внутри. Радостная, пошла к ней. Просидели до полуночи в разговорах. Она настоятельно и присоветовала: «Иди, говорит, в пароходство, скажи, так мол и так, обрюхатил, подлец, и бросил, ушёл в плавание. Не пишет и не интересуется ни мной, ни будущим ребёнком. Они уж прочистят ему мозги».

В пароходство-то я не пошла, постеснялась тогда, но у меня был хороший знакомый, капитан большого пассажирского корабля, известная здесь личность, бывал у нас в училище, потом в школу приглашали. С ним поговорила, обсказала, как всё было и он пообещал помочь. Уж не знаю, что и как он там делал, но помог. Не прошло и недели, как мой благоверный муженёк позвонил через служебный телефон прямо с корабля, каялся, божился, что не будет повторять такого никогда.

Но я уже ему не верила. Мне знакомые во все уши про-жужжали, что именно он там на кораблях делал, и как себя вёл в плавании. Стало так противно, как никогда. Но у меня уже был человечек под сердцем, и его надо было родить, вырастить. А уж будет ли такой муженёк при этом присутствовать, это уж не моя печаль. Лишь бы деньги, подлый паразит, платил.