Принцесса Эстрильда ждет меня у подножия лестницы. Это меня удивляет. Я думала, она вернулась за стол. Она хочет дать мне последние наставления? Посмотреть, какую поэму я выбрала для выступления? Принцесса внимательно осматривается, но на меня ее взгляд даже не падает. Я слишком незначительна для нее.

Когда же я останавливаюсь рядом, едва доставая макушкой головы до ее плеча, Эстрильда хватает меня за горло. Вздрогнув, пытаюсь отступить. Сердце чуть не выскакивает из груди. Что происходит?

– Не дергайся, дуреха, – рычит принцесса.

Сила Долга связывает меня по рукам и ногам, и противиться этому невозможно. Я застываю, и пальцы Эстрильды сжимаются на моем горле, а глаза, которые она всегда отводит при виде меня, смотрят прямо в мои.

Я чувствую чуждое вторжение. Словно в голове копаются ножом. С губ срывается вздох, а вместе с ним меня покидает какое-то странное напряжение, которого до этого я не ощущала. Будто вдруг расслабилась годами напряженная мышца. По венам течет необъяснимое тепло. Ощущение это, поначалу сильное, пропадает со следующим вздохом.

– Ну вот и все. – Эстрильда убирает руку с моей шеи и отступает на шаг. – Должно сработать. Читай, Должница.

Она отворачивается и плавной походкой идет к своему месту за королевским столом, улыбаясь и кивая по пути как друзьям, так и врагам.

Я остаюсь под лестницей одна, в лучах направленного на меня яркого света, остро ощущая, что в этом зале на меня не смотрит никто. Касаюсь горла там, где лежали ледяные пальцы принцессы.

Что она со мной сделала? Или же… не сделала?

Молчание затягивается. Нельзя просто стоять столбом, нужно читать.

Дрожащими пальцами нащупываю в томике Бронвин закладку и роняю ее на пол, открыв книгу. Мне уже хочется потянуться за ней, но я вовремя одергиваю себя, вспоминая о своем достоинстве. Держа книгу перед собой, прочищаю горло, а потом поднимаю взгляд. Лишь на миг.

На меня смотрит Ивор. Единственный, кто смотрит на меня в этом зале, – он.

И на его губах улыбка.

С гулко стучащим сердцем сосредотачиваюсь на расплывающихся перед глазами буквах. О боги небесные, помогите мне это пережить!

– «Печальная история о Девдоне и его возлюбленной Розалине Прекрасной», – зачитываю я подрагивающим голосом. Снова прочищаю горло, беру книгу поудобней и продолжаю:

Сердцебиение не унимается, но знакомая ритмика стихов Бронвин действует успокаивающе:

Что-то происходит.

Сначала я едва замечаю это, поглощенная строками на странице. Но чем дальше я читаю, тем сильнее ощущаю текущий по венам жар. Он опаляет меня изнутри, поднимается к горлу и языку. Я не прерываю чтения – к счастью, балладу Бронвин я знаю наизусть – и все чаще и чаще отрываю взгляд от книги, чтобы посмотреть на тех, кого мне велено развлекать.

Их взгляды – жадные, пристальные – все теперь устремлены на меня. На ту, на которую они без крайней нужды никогда не посмотрят.

Мне кажется, от этих сосредоточенных взоров, обращенных на меня, я вот-вот воспламенюсь. Лишь король Лодирхал сидит опустив глаза, но его внимание я тоже ощущаю кожей.

Что-то движется вокруг меня. В воздухе, на стенах обретают форму неясные образы: силуэты, похожие на бумажных кукол, только более живые и проворные, изображают сцены из прочитанных мною строк. Это магия? Эстрильда постаралась? Маленький трюк для усиления эффекта от моего выступления? Но я не чувствую в происходящем магии фейри. Такое ощущение, что все это… исходит от меня…