– Писем больше нет, Рути-и-и-и, – промурлыкала она в лифте. – В прошлом году я продала их какому-то чокнутому коллекционеру. Десять тысяч долларов за все. Только никому ни слова! Вообще-то, это секрет.

Пока Рут укладывала ее на диван, подтыкая со всех сторон одеяло, а Ресслер, стоя в дверном проеме, наблюдал за происходящим, Эмити обхватила ладонями ее лицо и притянула к себе.

– Рут, я ужасный человек. – Она сделала паузу и слегка покачала головой. – Только тсс! Это тоже секрет.

Через пару секунд Эмити Грин уже спит мертвым сном. А вскоре и начинает храпеть.

Ночь напролет Рут сидит на полу в гостиной и смотрит на нее.

Если Эмити и смущена, обнаружив себя утром распластавшейся на диване в квартире Рут, она этого не показывает.

Одетая лишь в черный кружевной бюстгальтер, она садится, вскидывает руки вверх и потягивается, прежде чем взять у Рут чашку кофе.

– Спасибо, что не бросила меня вчера, – говорит она, сдерживая зевок. – Обычно я так не напиваюсь.

После проведенной на полу бессонной ночи Рут уже почти не ощущает укоров совести, чувство вины испарилось.

– Все нормально, – отвечает она, для виду пожимая плечами. – Поверь, я тоже была хороша.

Одной ложью больше, одной меньше… подумаешь!

Когда Эмити начинает искать свою одежду, Рут чувствует прилив адреналина. За всю ночь она не сомкнула глаз и много часов репетировала этот вопрос, но все равно волнуется, что задаст его не так, как нужно.

– У нас есть чудесный материал для подкаста, – осторожно начинает она. – И у меня еще будет к тебе несколько вопросов. Но сейчас спрошу только об одном… – Рут собирается с духом. – Эмити… Тот коллекционер, что купил у тебя письма… Мне тоже нужны деньги, и у меня есть что ему предложить. Ты, часом, не помнишь, как его найти, а?

Правая бровь Эмити ползет вверх.

– Не переживай, – успокаивает Рут. – То, что ты мне рассказала, останется между нами, обещаю. Я даже не записывала. Понимаешь, эта квартира, – она обводит рукой гостиную, – принадлежит моему дяде. Я полностью от него завишу, и он может выгнать меня в любой момент. Так что, если можно заработать какие-то деньги…

Эмити опять стучит ногтем по зубу.

– Я даже не знаю его настоящего имени. Он нашел меня в Сети и попросил доставить письма в арендованный абонентский ящик. А когда перевел деньги, исчез.

Она встает и обнимает Рут на прощание.

– Удачи тебе его найти, – от души желает она. – И спасибо еще раз, что присмотрела вчера за мной.

Уже у входной двери она оборачивается и смотрит на Рут:

– Кстати, хотела спросить, а как будет называться твой подкаст?

Рут бросает взгляд на закрытую дверь в спальню и, помолчав секунду, отвечает:

– «Другие девочки».

Эмити хмурит брови:

– Пожалуй, неплохое название. А может, лучше «Другие женщины»? Чуть повзрослее, а? – Она сияет, радуясь собственной придумке. – Люди решат, что это о любовницах серийных убийц, а на самом деле – о женщинах, до которых он не добрался.

Если Рут думала, что за последние несколько дней она разобьет себе о стены голову, мечась от одной версии к другой, то это ничто по сравнению с тем, как она начинает носиться по комнате, едва за Эмити закрывается дверь.

– Запиши это все, – предлагает Бет. – Сейчас происходит слишком много событий, чтобы сообразить, как это все сложить воедино. Записывай, а позже мы сможем взглянуть на ситуацию под другим углом.

Бет права. Если зафиксировать все, что удалось выяснить за несколько последних дней, это пойдет на пользу.

Начинают они с того, что известно совершенно точно. В понедельник в их родном городке пропала семилетняя девочка. По словам очевидцев, ее увез мужчина. Свидетельница видела, как с Коко перед самым ее исчезновением разговаривала неизвестная молодая женщина.