Черт! Свечи!

Безумно волнуясь и боясь не успеть, Мэл бросилась их зажигать. Огниво не слушалось. На самом деле она попросту не умела им пользоваться: камин всегда разжигали слуги, а Эйдан, если ему хотелось сделать это самостоятельно, мог лишь щелкнуть пальцами и получить огонь. Боевой маг, ее гордость.

Успев зажечь лишь половину свечей, Амелия бросила эту затею и потушила магический светильник. Половина — уже достаточно. Они смогут зажечь остальные вместе или же потушить горящие, чтобы вновь включить светильник — кто знает, понравятся ли Эйдану свечи. Запах от них, надо признать, шел весьма специфический.

Мэл успела вернуться в прежнюю позицию — спиной к столу, лицом к двери, сцепив кисти рук на уровне бедер — как раз за мгновение до того, как двустворчатые двери распахнулись.

Амелия широко улыбнулась…

— Ты сдурела, почему темно?! — рявкнул супруг, и улыбка на ее лице застыла болезненной маской.

— Прости, — пискнула Мэл, придя в себя. — Я сейчас… — Но успела сделать лишь шаг к столу — Эйдан потушил свечи взмахом руки. Так же магией, подчиняясь его воле, зажглись светильники. — Прости, — повторила Амелия, часто моргая, чтобы не заплакать.

А муж остановился напротив нее, пристально рассматривая. И в его взгляде не было ожидаемого восхищения. Любви и нежности тоже не было — лишь недовольство.

— Какого черта ты нарядилась как шлюха?

Пораженная Амелия вскинула на него глаза. Да, платье открывало вид на плечи и ключицы, рукава-воланы начинались ниже, на уровне лифа, но аристократки появлялись на балах в куда более откровенных нарядах. Всего лишь плечи… Шлюха? За что?

— Это все Элиза, да? — Эйдан в бешенстве шагнул к ней. Его пальцы гвоздями впились в обнаженное плечо. Мэл вскрикнула от боли. — Говори, когда тебя спрашивают! Это все Форнье? Ты общаешься с ней, несмотря на мой прямой запрет?

На сей раз слезы сдержать не удалось. Амелия не знала и сама, отчего заплакала, от боли из-за впившихся в кожу пальцев, или от обиды, но мир вдруг подернулся влажной пеленой.

— Не реви! — Щеку обожгло тяжелой пощечиной. — Отвечай, когда тебе задали вопрос!

Мэл схватилась за лицо. Удар вышел такой силы, что в ушах зазвенело. За что?! Это все, что было в ее голове. Она же так старалась, хотела угодить… Да ее в этом платье никто, кроме слуг, не видел. Даже если Эйдан счел его излишне открытым, то что плохого в том, чтобы показаться в откровенном наряде перед собственным мужем?

Амелия молчала больше от шока, нежели от желания выгородить подругу. Пятилась к стене, прижав ладонь к пульсирующей щеке, и сглатывала бегущие по щекам и попадающие в приоткрытый от ужаса рот крупные капли, пока не уперлась лопатками в стену.

Эйдан догнал, всадил кулак рядом с ее головой. Мэл инстинктивно втянула шею в плечи.

— Или, может, ты ждала не меня, а? — выдвинул муж новую версию.

Внезапно схватил ее за волосы на затылке, вынудив поднять к нему лицо. Только теперь Амелия явственно ощутила запах крепкого алкоголя.

Пьян? Пьян, ну конечно же! В своем уме Эйдан ни за что бы не стал себя так с ней вести.

— Решила, что я останусь на службе на ночь, и позвала в дом любовника?! — Он с силой тряхнул ее за волосы. — Говори, кто он! Я убью его!

Амелию трясло от ужаса, но в то же время она продолжала внушать себе, что виной всему алкоголь. Это она виновата, что не предупредила супруга о планируемом романтическом вечере. Сюрпризы не всегда уместны. Если бы она сказала заранее, он бы не выпил, а она… А он…

— Никто. — Мэл положила трясущиеся ладони на его китель в районе груди. — Успокойся, пожалуйста. Я ждала тебя. Только ты…