– Вернёшься, конечно, куда же ты денешься, раб божий? Только не спеши так. После еды следует отдохнуть малость. Мы подыщем тебе приличную одежду, не в этих же лохмотьях перед деревенскими красавицами появишься? Не забывай, что мы – Давлетъяровы! Звёзд с неба не хватаем, но на земле стоим твёрдо и верим в свои силы. Нам есть чем гордиться перед народом! Хвала Аллаху, никто ещё из Давлетъяровых не замарал чести славного рода.
Хозяин повёл подростка в большую прохладную комнату, отведённую под библиотеку.
– Иди-ка сюда, юноша. Видишь это богатство на полках? Не сокровища Али-бабы, конечно, здесь бриллианты другого рода – духовные! Жемчужины нашей национальной культуры! Книга – вот истинное богатство! Читай, впитывай, учись, служи своему народу! Такой должна быть твоя цель, твоя задача.
После жгучего солнца и горячей пыли степей эта прохладная, тихая, слегка освещённая библиотека казалась для Ахметсафы источником неги, отдыха, мудрости. Ахметсафа бродил по библиотеке, будто по сказочным пещерам Аладдина. Окна плотно зашторены, везде стерильная чистота, на журнальном столике неярко горит светильник. Гумер абзый взял с полки книгу, полистал её и спросил Ахметсафу:
– Что ты знаешь о Гаязе Исхаки?
Ахметсафа слегка растерялся, будто на уроке, но быстро ответил:
– Это тот писатель, что написал рассказы «Суннатче бабай», «Нищенка»?
Лицо хозяина расплылось в улыбке:
– Вижу, вижу, что хальфа Мифтах не зря ест у вас свой учительский хлеб! Да, юноша, ты назвал некоторые произведения достопочтенного писателя – Гаяза Исхакова. Это человек прямодушный, цельный. Характер его не всем нравится, но вряд ли найдётся кто-то ещё, так много сделавший для просвещения и прогресса нашей нации!
– А ещё есть Тукай, Амирхан, Ибрагимов, Рамеев, да?.. – поднял на него вопросительный взгляд Ахметсафа.
– Браво, молодой человек, афарин! – поднял обе руки Гумер абзый. – Ты только что назвал имена самых ярких звёзд на небосклоне нашей литературы. Ты знаешь о них понаслышке или что-то читал из их произведений?
Ахметсафа вдруг встрепенулся, словно молодой жеребец, почуявший крепкую шпору, и звонким голосом начал декламировать:
– Афарин! Бр-раво, дорогой Ахметсафа! А теперь, будь добр, назови нам автора этих строк!
– Их написал Сагит Рамеев, – ответил Ахметсафа, снова чувствуя себя на экзамене, и поэтому невольно сосредотачиваясь, вспоминая всё, что знает о татарской литературе. Ахметсафа очень любил читать татарских писателей, восхищался ими, даже считал какими-то «сверх-людьми». Вообще, такие понятия, как «творчество, поэзия, искусство», обладали в глазах Ахметсафы какой-то особой, притягательной, волшебной силой.
Почувствовал это и мудрый Гумер абзый. Услышав стихи Сагита Рамеева, он обрадовался, будто поймал диковинную птичку, и восторженно заговорил о литературе.
– О, да, юноша! Литература – это нечто! Она даёт человеку крылья, развивает ум, формирует эстетику… Нужно только научиться правильно воспринимать литературу. Смотри, как сильно сказал уважаемый Сагит эфенди о человеке, обречённом на противоречия с этим миром, на обман мыслей, чувств, стремлений! Наша литература очень богата и обширна, кроме упомянутых тобою мастеров, есть целый ряд не менее великих творцов, о которых должен знать каждый образованный, уважающий себя татарин. Знаешь ли ты хазрата Марджани?
– Слышал о нём.
– Мало слышать, дитя моё, мало! Марджани нужно знать так, как правоверный мусульманин знает молитвы намаза. Есть ещё один аксакал нашей литературы и науки – почтенный Ризаэтдин Фахретдин.