Это Лекс.

Лекс!

Черт! Черт, черт, черт…

— Добегалась? — холодно интересуется он, абсолютно спокойный внешне, но в его глазах горит яркое бешенство, которое он с трудом сдерживает.

Откуда он тут взялся? Как узнал? Его же тут не должно быть!

— Что ты тут делаешь? — вскрикиваю я.

— Тебя жду.

В попытке какого-то бесполезного геройства я резко дергаюсь, пробуя вырваться, но Лекс в ответ перехватывает меня и стискивает так сильно, что резкая вспышка боли моментально отрезвляет.

Легко удерживая меня одной рукой, другой он достаёт телефон из кармана и прижимает его плечом к уху:

— Грин, двигай сюда. Нашлась. Набери Соника, скажи, что отбой. Пусть домой валит. Да, жду.

Я молчу, судорожно пытаясь что-то придумать, как-то оправдаться. Можно сказать, что я ушла в кусты и случайно потерялась… Нет, это глупо. Глупо.

К пустой остановке подкатывает черный внедорожник, за рулем которого сидит Грин.

— Поехали, — отрывисто приказывает Лекс, и в его голосе столько мрачной угрозы, что страх опять бьет по нервам.

— Я никуда с тобой не поеду! — кричу я. — Я тебе не вещь, чтобы мной распоряжаться! А ты во…

Договорить я не успеваю, потому что Лекс резко зажимает мне рот и ловко тащит меня к машине. Для того чтобы открыть дверь, ему приходится убрать руку с моего рта, и я, пользуясь этим, больно кусаю его за палец, чувствуя себя отчаявшимся зверьком.

Лекс шипит и вталкивает меня в машину, на заднее сиденье.

— Напрашиваешься на наказание, девочка?

— За что?

— За нарушенное обещание, — жестко говорит он, садится рядом, подтягивает меня еще ближе и усаживает между своих раздвинутых коленей. Сбежать второй раз не получится. Он мне не позволит.

Сидящий за рулем Грин оборачивается к нам.

— Значит, нашел, — констатирует он, и в его голосе звучит облегчение.

— Свое я всегда нахожу, — угрюмо отзывается Лекс. — Поехали.

— К тебе везти?

— Ко мне.

Я судорожно сглатываю, чувствуя себя в ловушке. Я окутана терпким запахом Лекса и так плотно прижата к его груди, что между нами даже миллиметрового зазора нет, и это так странно, так пугающе и так… тепло.

Жар от его раскаленного тела проникает через мою рубашку, и я начинаю дрожать, отогреваясь. Адреналин уже схлынул, и я только сейчас понимаю, что продрогла до костей.

— Пиздец ты дурында, конечно, в гаражах шастать, — качает головой Грин, ловко управляясь с огромной тачкой Лекса. — Прям как Ленка. Но Ленке тринадцать, в ее светлой головешке мозги еще и не ночевали, а ты вроде умной девкой казалась. Зачем смылась, спрашивается?

— Ну, конечно, лучше у вас заложницей сидеть, — огрызаюсь я просто для того, чтобы что-то сказать.

— Лучше, — безэмоционально отвечает Лекс. — Лучше, чем попасться собакам, например. Тут их целая стая бегает, они на прошлой неделе мужика одного загрызли. Тоже ночью по району шарился.

Что?!

— Ты… это правда? — задушенно спрашиваю я.

— Нет, блядь, сказочки тебе рассказываем, — неожиданно жестко отвечает Грин. — Думаешь, почему Ленка получила сегодня по шапке за то, что через гаражи шла? А она по свету шла, не в темноте, как ты шарахалась.

Меня начинает трясти еще сильнее, и до мозга медленно начинает доходить, что могло бы со мной случиться, если бы…

— Куртку дать? — грубовато спрашивает Лекс, видимо, по-своему расценив мою дрожь и постукивание зубов.

— Н-не надо…

Он больше ничего не говорит, и я тоже молчу. В машине тишина, только Грин что-то раздраженно бормочет себе под нос, но так тихо, что слов не разобрать.

В темноте не видно, куда мы едем, поэтому я просто впадаю в какое-то состояние анабиоза, слушая шум двигателя, чужое дыхание и чувствуя, как равномерно вздымается твердая грудь, к которой я прижата.