Я сидела словно зачарованная: по словам его, по лицу, будто по книге читалось – ведь он своего меньшего брата… ЛЮБИТ! Впервые здесь я видела такое. Мне уж казалось, нет в Империи любви. Я так заслушалась, что не заметила, как взяла чашку Принца и отпила остывшего кофе.

– Забава, очнись! Развеселить тебя, что ли? Да вроде я на шута не похож.

Кофе в моих руках стал горячим. От неожиданности я выронила чашку. Она перевернулась несколько раз в воздухе, не расплескав ни капли, и в воздухе застыла. А хотела ее забрать, куда там – словно гвоздем приколочена! Принц Иборг смеялся, меня поддразнивая:

– Хочешь так научиться? Говори, хочешь?..

Я смотрела на его, и душа моя веселилась – он ведь и улыбался-то редко…

Тут дверь распахнулась, Сирис вбежал весь бледный, словно выбеленный. Улыбка исчезла с лица Принца.

– Что? Что, говори?

– По утру на караул напали. Двенадцать человек вместе со старшим…

– А-а-а!

Я задрожала от хриплого крика. Принц так хватил по подлокотнику кулаком, что лишь щепки полетели.

– Чал! Не может быть! Он лучший боец. Врешь, Чал не мог умереть!

С Принцем Играном что-то творилось. Я схватила его за руку, стараясь помочь.

– Отстань!

Он замахнулся, и я закрыла глаза, ожидая удара, даже если Принц им раскроит мою голову. Но все внезапно кончилось, лишь его рука сильно затряслась. Послышался угрюмый, спокойный приказ:

– Подготовь все к погребению… Нет, стой! Принеси глаза.

Сирис отправился выполнять распоряжение. Принц высвободил руку, за которую я все еще держалась, сполз с кресла на пол и на коленях прошел в центр зала. Он закрыл глаза и будто в молитве зашептал что-то.

– Принеси купель!

Я до смерти испугалась: неужели он хочет… да чтобы я помогала?!

– Помилосердствуйте! Грешно!

Принц на меня посмотрел и как крикнет что-то. Тут в меня словно бес вселился. Подбежала я к углу, где все его колдовские вещи лежали, схватила кованный золотой чан, в нем весу пудов шесть, наверное, и легко, будто чашку фарфоровую, бегом к Принцу притащила.

Он все шептал, и на каждое заклинание на полу огненные знаки высвечивались, а прямо перед Принцем огненный круг пылал. Вдруг с потолка вода в чан хлынула.

Дверь приоткрылась, на пороге Сирис застыл с подносом в руках. Я скорее почувствовала, чем поняла, чего от меня хотят. Бросилась к нему, взяла поднос. Сирис поклонился и назад попятился. Принесла все к Принцу. Он ткань белую, кровавыми пятнами покрытую, сдернул, а там – глаза человеческие кучей, на меня словно смотрят.

Принц ссыпал глаза в купель. Вода от крови розовой сделалась. Взял меня за руку да по запястью ножом ударил. Нацедил моей крови, провел по ране рукой и ее как не бывало. Себе руку порезал. Вода в чане совсем кровавой сделалась. Перехватил порез тканью, которой глаза накрыты были, и опять зашептал. Мне велел помогать, а бес во мне все веселится, все ему смешным кажется. Я попыталась заставить его замолчать, чтобы Принца ненароком не разозлить. Да где там – все похохатывает!

Стала я глаза из чана доставать и по краю огненного круга раскладывать, так, чтобы они внутрь смотрели. Принц все тише и тише заклинания бормочет. Гляжу, а в круге человечки малюсенькие, не больше ладони ростом, мечами размахивают, словно мух от себя гонят. Смешные такие…

Принц одного схватил, раз – голову оторвал и обратно в круг положил. Так одному за другим, словно голубям, головы и скручивал. Присмотрелась я внимательнее и тут одного из них пригнала – так это же Принц Изод! Злость в душу забралась. Тут мы с тобой, друг сердешный, за все посчитаемся!

Глянула, Принц Иборг делом занят, на меня не смотрит. Схватила незаметно маленького Изода и давай ему башку откручивать. Вертела, вертела, пока взгляд на себе не почувствовала. Подняла глаза: Принц Иборг на меня сурово смотрит. Положила я Изода в круг и виновато затихло. Тут все исчезло.