–Я тебя видел, – сказал Зигзаг без лишних комментариев.

–Право, это странно. Мы совершенно точно не пересекались на ратных сборах. Ну и на гулянках тоже вроде бы тебя не бывало.

–А я на них не хожу. Мне здесь нравится, -вот так просто ответил мне Зигзаг.

Конечно, это не объясняло того факта, что в школе я его никогда не замечал.

Что же касается его намеренного игнорирования птичьих слётов… Сказать по правде, мне трудно было винить Зигзага в его предпочтениях. В каптёрке я не чувствовал себя важным в птичьем понимании. Но я чувствовал себя нужным.

В жизни бы не произнёс им этого вслух, но ребята восхищали меня. Я с удивлением обнаружил, что учащиеся дальней школы не уступают, а даже перегоняют меня по знаниям. Их интерес ко всему на свете подстёгивал и меня не стоять на месте. Они были по-настоящему талантливы. Хотя, наверное, не отдавали себе в этом отчёта.

Как-то раз я похвалил какой-то из аппаратов, собранный фактически из старого мусора Зигзагом.

–Всё-таки создавать что-то, творить – это один из самых важных критериев жизни людей, – сказала тогда Раиса, тоже оценив придумку Зигзага. – Только благодаря этому мы развиваемся.

Скорее всего эти слова тогда, как обычно, побудили длинную дискуссию. Не уверен, согласился ли я тогда с ними. Скорее всего нет. Но почему-то они въелись мне в память так, что я помню их по сей день.

Даша

2001

–Жаркое из летних грибов было фирменным блюдом моей мамы.

Борис Петрович достал глиняный горшок из духовки, с удовольствием втянув носом аромат.

–В детстве мы всей семьей ходили за грибами. С ними, конечно, надо осторожным быть. Но отец превосходно разбирался в этом деле.

Даша, пришедшая на кухню за посудой, почувствовала, как в животе что-то заурчало.

–Ваша мама, наверное, много всего умела готовить, – предположила она, пересчитывая тарелки. Ей требовалось пять. Васька в тарелке не нуждался.

–Вообще-то, это жаркое было единственным рецептом, который знала мама, – усмехнулся Борис Петрович.

На обеих его руках были смешные прихватки-рукавички. Держа ими горшочек, он, приплясывая, направился в столовую. Его ноги в идеально выглаженных брюках совершали какие-то затейливые па, в то время как он что-то напевал себя под нос. Даже в этих смешных рукавичках он умудрялся выглядеть до безобразия элегантно.

Глядя на него, Даша никак не могла определить, у кого лучше получалось танцевать: у Бориса Петровича или у дедушки.

–Так-то у нас повара были, чтобы готовить, – уже выйдя из кухни, добавил разносчик жаркого.

Даша чуть было не хлопнула себя по лбу. Вот глупая!

В её доме приходящие повара не водились.

Она покосилась на Ваську, который всё это время был с ними на кухне. Он ничего не сказал, но на его мордочке отчётливо читалось, что уж он-то таких вопросов бы задавать не стал.

За столом, как и положено, все были в приподнятом настроении. Даша находила небывалую привлекательность в подобного рода застольях. Такие получались только здесь, с бабушкой и дедушкой. Дома с друзьями родителей она всегда немного скучала и чувствовала себя в напряжении. Хотя теперь Даша уже и не знала, где её дом. Дела оборачивались самым необычным образом.

Дедушка, удобно облокотившись о спинку стула, беседовал о лабораторных опытах с Раисой Сергеевной. Сегодня на ней не было жилетки с миллионом карманов. Вместо неё баба Рая надела коричневое платье с ниточкой жемчуга сверху. Однако папироса осталась при ней.

Бабушка с Борисом Петровичем больше слушали, чем что-то говорили. Они-то учеными не были. Но в целом имели представление о предмете беседы. Впрочем, как и Даша. Отныне разговоры такого толка имели к ней самое прямое отношение. Жаль только, что распространяться о них нельзя. Ведь это всё жуть как интересно! Впрочем, кому она в этом городе что расскажет? Разве что Вовке.