– Ты всегда такая? – спросил Бахадыр. – Какая?

– Лови ворон какая-то.

Маню передёрнуло.

«Интересно, с чего это лови ворон?! Сам идёт зашоренный, а я – лови ворон! Охренеть, конечно!»

С вокзала ночью приехали на такси в какой-то дом. Машка рухнула уставшая, замкнувшая внутри себя все мысли и переживания. Ей было всё равно, что спали на полу, что не мылись перед сном. Ей не хотелось есть и чистить зубы. Скорее уснуть и уйти из реальности хотя бы на одну ночь.

Улица, на которой Бахадыр снял дом, была величественно красива. Дома были все одноэтажные. Широкая дорога, широкие тротуары-тропинки, и всё это под огромными деревьями. Стволы этих великанов было не обхватить. Маруся попробовала однажды и поняла, что нужно три таких Маруси, чтобы руки хотя бы соприкоснулись. Когда она оставалась дома, то часто гуляла по улице, просто ходила и любовалась мощью природы. От этого ей становилось спокойно и уютно внутри.

На следующий день после приезда Бахадыр повёл Машу на рынок знакомить с друзьями. Самый близкий друг был Али. Они выросли вместе на одной улице. Доброжелательный и открытый, но у Марии было ощущение, что он сам себе на уме, и неизвестно, что мужчина на самом деле думает в тот или иной момент.

Девушка не вникала, чем, как, и, вообще, откуда у Бахадыра и Башарат были деньги. Али стоял на рынке, деньги делили между всеми. Башарат практически не было целыми днями. Готовила только она. Маню это устраивало полностью. Она убирала в доме, во дворе – труд приносил ей удовольствие. Ей нравилось создавать чистоту и уют. Но и здесь она чувствовала дискомфорт.

Спали на матрасах. Матрасы были широкие, постельное бельё на них желало стирки. Матрасы скручивались и складывались у стены. Получалось, что постельное бельё соприкасалось со стороной матраса, которая лежала на полу. Машке хотелось стирать каждый день. Машинки никакой не было, кипятила в ведре. Но снова утро и снова контакт пола с постельным бельём, и сколько Маруся ни мыла пол, ощущение грязности не пропадало. Воду Маня носила из колонки на улице. Ей непонятно, почему хотелось всё время мыть и вычищать.

Гости, гости гостей, родственники, соседи – толпы узбеков и киргизов постоянно приходили к ним. Очень редко бывали русские.

Через некоторое время Башарат сняла двухкомнатную квартиру. Маша всё больше убеждалась, что главная была Башарат-опа. Бахадыра это нисколько не смущало – она была его старшей сестрой, и он слушался её во всём. Их точка из большого городского рынка переехала недалеко от дома на местечковый небольшой рыночек. Палатка с обувью и сумками без претензии на красоту и качество работала до пяти-шести часов вечера. Продавцами стояли Али или Башарат. Маруся понимала, что денег от редких продаж не могло хватать на всё то изобилие, которое было во всём.

На улице облетали последние, крепко зацепившиеся за оставшиеся мгновения жизни, листья. Холодало. Последнее время, чаще всех, в гостях бывала Наргиз. Небольшого росточка с аккуратными чертами лица, симпатичная, добрая и простая. Она всё время тосковала по родине. В далёком солнечном городке ждали мама и дочка. Маша и Наргиз подружились. Наргиз была умной и разносторонней, хорошо разговаривала на русском языке, могла поддержать практически любой разговор. Ещё она была открытой и искренней. Девушки часто засиживались за разговором и, сами того не зная, поддерживали друг друга и давали незримую, но такую важную и нужную опору друг другу. Наргиз собирала деньги на дорогу. Говорила, что ей очень помогает в этом Башарат. На вопрос как отвечала, что придёт время, и сама опа расскажет Саёре, что к чему. Почему-то при этом разговоре у Маруси в районе солнечного сплетения сочился ледяной холодок.