– Я не знаю, я не разговаривал с ней еще. Спит ребенок. – как бы оправдываясь перед женой, произнес отец Дины.

– То есть ты даже с ней не говорил? А может, она там под наркотиками? Или еще что?

– Если она под наркотиками, толку от разговора тем более не будет.

Глаза Анны округлились, ноздри разошлись в разные стороны, словно сейчас из них выйдут кубы горячего пара, а губы сжались в тонкую прямую линию. Наверное, Анна знала, что если откроет рот, то пламя, выходящее из него, превратит ее мужа в горстку пепла, а он ей был еще нужен. Она нарочито резко отодвинулась от стола, встала и решительно направилась в комнату Дины.

Дина лежала на кровати в тот момент, когда дверь резко отворилась, свет потолочных лампочек заполнил комнату и на несколько секунд ослепил ее.

– Боже мой, что с твоим лицом? – в истерике закричала Анна.

К вчерашним Дининым синякам и ссадинам добавилась утренняя припухлость от ночной привычки спать на животе лицом в подушку.

– Ничего, просто упала, – ответила еще не проснувшаяся Дина.

– Куда? Вниз по социальной лестнице? – язвительно спросила мама.

– И по ней тоже, – без единой эмоции ответила дочь.

Дина встала с кровати и, не замечая мать, прошла мимо нее прямо в кухню. Увидев свое отражение в глянцевой двери холодильника, Дина очень емко и лаконично высказалась относительно своего внешнего вида.

– Епать.

– Не смей материться в моем доме! – крикнула на нее Анна и, обратившись к мужу, добавила, – Посмотри на нее! Это по-твоему нормально?

У Сергея пересохло в горле при виде дочери, а сердце бешено заколотилось, ему тоже захотелось кричать. Сначала на жену, чтобы она наконец заткнулась, а потом на Дину, потому что ничего ему не сказала и вообще пошла туда, где это могло с ней случиться. И случилось. Ему хотелось взять Дину за плечи, растрясти ее и выяснить, кто это с ней сделал. А потом схватить самый огромный гаечный ключ и разбить голову тому негодяю. Но хватило его только на одну фразу:

– Дина, тебя кто-то обидел?

– Нет, просто с девочками подрались.

– Понятно, – ответил Сергей. А в голове у него крутилось только «Слава Богу», ведь все вокруг знали, что гаечного ключа в доме нет, все, включая самого Сергея.

– Тебе что, пять лет? С девочками подрались. Ну почему ты такая непутевая? Почему все вокруг нормальные, а ты, – Анна на секунду остановилась, подбирая слово. – Ты! – и она ткнула пальцем в разбитое и опухшее Динино лицо.

– Сорян, – снова абсолютно безэмоционально ответила Дина, доставая замороженную основу для пиццы и прикладывая ее к своему лицу.

– Посмотри на меня, – на этот раз Анна обращалась к мужу, – ты видишь, как мне тяжело?

Дина на секунду убрала от лица ледяную маску и бросила в мать взгляд: «Ты сейчас серьезно? Тебе тяжело?», но Анна его проигнорировала.

– Я постарела, я плохо сплю, у меня мигрень, а все из-за нее, – и она снова ткнула пальцем в дочь.

– Анечка, – обратился к ней муж.

– Скоро ты останешься вдовцом! – и она манерно расставила пальцы по надбровным дугам, прикрывая лицо.

Анна развернулась, бросила ключи в свою сумку и хлопнула дверью. Сергею, чтобы собраться и побежать за Анной, потребовалось чуть больше времени в основном из-за его нерасторопности. Но все участники и зрители этой мизансцены знали, что за поворотом он обязательно ее догонит и на работу они придут вместе. Как и в любой другой день на протяжении последних двадцати лет.

Вдруг из спальни Дины заиграла ее любимая песня. Которую она уже почти ненавидела, потому что два месяца назад поставила на рингтон входящих звонков.

– Алло.

– Привет, – в трубке раздался знакомый голос, – как самочувствие?