. Если темперамент – это наша данность, а черты – это сложный сплав этой данности и приобретенного опыта, то характер – это в значительной степени результат нашего свободного выбора и упорной работы над собой. Можно ли изменить свой характер? Безусловно, и даже более того – это то, что отличает зрелую личность! Истории людей, сумевших победить тяжелые зависимости, избавиться от разрушительных моделей поведения, развить в себе глубокое сострадание или несокрушимое мужество, – это не какие-то редкие исключения из правил, а живые свидетельства удивительной пластичности именно этой, ценностно-ориентированной, волевой части нашей личности.

Грин, с его настойчивым фокусом на «чтении» якобы неизменных паттернов ради предсказания и влияния, трагически недооценивает именно эту динамическую, способную к трансформации природу и характера, и даже, как мы видим, черт личности. Его подход неизбежно склоняет к опасному навешиванию ярлыков («а, он такой, от него другого и не жди», «она всегда так поступает, это ее суть») и к полному игнорированию огромного потенциала роста, развития и позитивных изменений, заложенного в каждом из нас. Взгляд на личность как на нечто застывшее, раз и навсегда определенное, безусловно, удобен для манипулятора, стремящегося использовать чужие слабости и предсказуемые реакции в своих корыстных целях. Но такой взгляд катастрофически сужает и обедняет наше понимание человеческой природы. Он упускает из виду, что люди – это не просто набор фиксированных, легко просчитываемых «законов», а невероятно сложные, постоянно развивающиеся системы, находящиеся в непрерывном, живом диалоге с окружающим миром и, что еще важнее, с самими собой.

Итак, какой же вердикт выносит современная психология личности идеям Грина? Да, в нашей личности, несомненно, есть относительно стабильные компоненты, заложенные в нас генетически (темперамент) и сформированные под влиянием раннего опыта (базовые черты). Эти компоненты действительно оказывают существенное влияние на наше поведение и делают его, до определенной степени, предсказуемым. Однако эта стабильность – не абсолютная тюрьма, из которой нет выхода. Черты личности могут меняться и развиваться под влиянием жизненного опыта, окружения и, что очень важно, целенаправленных усилий самого человека. А характер, эта сердцевина нашей личности, связанная с нашими ценностями, убеждениями и волевыми качествами, еще более податлив к изменениям, самосовершенствованию и развитию. Игнорировать эту удивительную пластичность человеческой натуры, как это делает Грин ради построения своих всеобъемлющих «законов», значит обеднять наше понимание самих себя и других людей, лишая и себя, и их той надежды и той возможности на рост и позитивные изменения, которые и делают нашу жизнь по-настоящему человеческой. Вместо того чтобы воспринимать личностные паттерны как окончательный приговор, куда более продуктивно и гуманно рассматривать их как ценную отправную точку для глубокого самопознания, личностного роста и осмысленного развития.

Если предыдущее путешествие в мир психологии личности лишь приоткрыло калитку сомнений в идее абсолютной, каменной неизменности наших черт, то глубокое погружение в океан теорий научения и ошеломляющих открытий в области нейропластичности практически вымывает почву из-под ног фаталистического взгляда Роберта Грина. Его знаменитый «Закон 4», настойчиво призывающий нас распознавать и использовать якобы незыблемые, выгравированные в камне паттерны поведения людей, целиком и полностью зиждется на шатком предположении, будто прошлое безраздельно властвует над будущим, а характер – это нечто вроде древнего манускрипта с предначертанной судьбой, которую остается лишь прочесть. Но что, если сам этот «камень» – наш удивительный мозг и наша многогранная психика – обладает поистине волшебной способностью изменять свою структуру, свою форму, свои пути-дорожки под влиянием нового опыта, свежих знаний и, что самое главное, наших собственных сознательных усилий?