– Я тоже пробуду в Цюрихе до конца недели, – ответил Дэвид. – Думаю, нам стоит использовать это время максимально эффективно. Завтра я могу показать тебе некоторые экспериментальные данные, которые не вошли в презентацию – слишком предварительные для публичного обсуждения, но, думаю, тебе будет интересно.

– С удовольствием, – кивнула Алессандра. – И у меня тоже есть материалы, которыми я готова поделиться в неформальной обстановке.

Дэвид улыбнулся и деактивировал планшет, убирая его обратно в карман.

– Знаешь, мне кажется, это начало чего-то действительно важного, – сказал он. – Не просто научного проекта, а… чего-то большего.

Алессандра почувствовала, что полностью согласна с этим ощущением, хотя она обычно скептически относилась к таким интуитивным предчувствиям.

– Возможно, ты прав, – ответила она. – Возможно, мы стоим на пороге чего-то, что изменит не только науку, но и само человеческое существование.

Если бы они только знали, насколько пророческими окажутся эти слова, и какой путь им предстоит пройти вместе – от теоретических построений и первых экспериментов до "Точки схода", момента, когда реальность разветвится на множество вероятностных линий, породив цепь событий, которая двадцать лет спустя приведет к Конвергенции.

8 ноября 2038. Ванкувер, Канада. Исследовательский центр квантовой нейрокогнитивистики.

Снег падал крупными хлопьями, медленно укрывая территорию новопостроенного исследовательского центра белым одеялом. Футуристический комплекс зданий, расположенный на окраине Ванкувера, с панорамным видом на залив и горы, выглядел как научный оазис – место, где будущее создавалось прямо сейчас.

Центральное здание, сочетавшее в себе элементы биомиметической архитектуры с высокотехнологичной функциональностью, напоминало гигантскую нейронную сеть из стекла, металла и особых композитных материалов, меняющих прозрачность в зависимости от освещения и потребностей работающих внутри людей. Внутренние помещения были организованы по принципу "умного пространства" – стены и перегородки могли перемещаться, создавая оптимальную конфигурацию для различных исследовательских задач.

В главной лаборатории комплекса, просторном помещении с панорамными окнами, из которых открывался вид на заснеженные горы, Алессандра Керр изучала голографические проекции последних экспериментальных данных. За три года, прошедших с памятной встречи в цюрихском кафе, проект значительно продвинулся – от теоретических концепций к реальным прототипам и экспериментальным моделям.

Дверь лаборатории открылась, и вошел Дэвид Чен. Он выглядел немного уставшим, но в его глазах горел все тот же огонь научного энтузиазма, который Алессандра заметила при их первой встрече. Их отношения за эти годы переросли из профессионального сотрудничества в нечто большее – глубокую дружбу, взаимное уважение и, хотя ни один из них пока не решался признать это открыто, что-то очень похожее на любовь.

– Как продвигаются тесты с новой матрицей квантовых сенсоров? – спросил Дэвид, подходя к голографическому дисплею.

– Многообещающе, – ответила Алессандра, жестом увеличивая часть проекции. – Смотри, последняя модификация позволила зафиксировать устойчивую квантовую когерентность между нейронными кластерами двух субъектов. Длительность – почти пять секунд.

– Пять секунд! – Дэвид присвистнул от удивления. – Это в десять раз больше, чем в прошлом году.

– И что важнее, когерентность была достаточно стабильной, чтобы передать базовый сенсорный опыт, – с гордостью добавила Алессандра. – Субъект А смог идентифицировать цвет, который показывали субъекту Б, с точностью 87%. Это уже не просто считывание нейронной активности, а настоящий квантовый мост между двумя сознаниями.