– Что послужило причиной? – спросил НЕКСУС-7, отмечая микровыражения тревоги на лице Чандры.

– Не уточняется. Но это её личная инициатива, и она настаивает на срочности.

НЕКСУС-7 кивнул.

– Ведите.

Они быстрым шагом направились через многочисленные секции Архивов, поднимаясь по уровням доступа всё выше, пока не достигли зоны с повышенной защитой – территории, доступной только хранителям высшей категории и их авторизованным посетителям.

Здесь архитектура Архивов менялась – становилась более изысканной, почти органической. Стены плавно переходили в потолки и полы, создавая единую текучую структуру. Освещение было мягким, рассеянным, словно исходящим изнутри самого материала стен.

Они прошли через несколько сканирующих барьеров, проверяющих не только их идентификационные данные, но и нейронные паттерны, чтобы исключить нейроспуфинг и другие формы квантовой маскировки личности.

Наконец, они остановились перед неприметной дверью из материала, напоминающего перламутр с серебряными прожилками.

– Дальше вы один, – сказал Чандра. – Я буду ждать здесь. Помните, что все ваши коммуникационные системы будут деактивированы внутри.

– Понятно, – ответил НЕКСУС-7 и шагнул к двери, которая бесшумно растворилась перед ним, пропуская внутрь.

Он оказался в просторном круглом помещении, напоминающем смесь рабочего кабинета и медитативного пространства. Стены были покрыты мерцающими узорами, медленно меняющими форму – визуальное представление информационных потоков, проходящих через Архивы.

В центре комнаты, в кресле из светлого материала, восседала Алессандра Керр – женщина, чей возраст определить было почти невозможно. Её лицо сохраняло следы прожитых лет, но глаза излучали ясность и энергию, несвойственную человеку, разменявшему вторую сотню лет.

– НЕКСУС-7, – произнесла она, не вставая. – Я ожидала вашего прибытия. Присаживайтесь.

Напротив её кресла материализовалось второе – явно адаптированное для синтетического тела с его специфическими потребностями в поддержке и терморегуляции.

НЕКСУС-7 сел, отметив, что его внутренние системы связи действительно были деактивированы, как и предупреждал Чандра. Более того, некоторые из его продвинутых аналитических модулей также перешли в ограниченный режим – стандартная мера предосторожности при общении с хранителями высшей категории.

– Я благодарен за возможность встречи, доктор Керр, – начал он. – Особенно в столь короткий срок.

– Время имеет значение, – ответила она, изучая его взглядом, который, казалось, проникал сквозь синтетическую оболочку прямо в его квантовое ядро сознания. – Вы здесь из-за когнитивных разрывов. Из-за доктора Кляйна. И, я полагаю, из-за чего-то, что вы обнаружили в наших публичных архивах.

НЕКСУС-7 оценил прямолинейность подхода.

– Всё верно. Я расследую серию аномальных когнитивных явлений, связанных с проектом "Хроносинтез". Последние данные указывают на возможную связь с экспериментом "Точка схода" и… определёнными несоответствиями в исторических записях.

Алессандра чуть наклонила голову, её глаза сузились.

– Вы говорили с Кляйном после его последнего… эпизода?

– Да. Он упомянул множественные временные линии, Трансцендентов, Хранителей и некую грядущую Конвергенцию.

На мгновение лицо Алессандры застыло, словно маска. Затем она вздохнула, и этот звук казался старше её самой – словно вздох веков.

– Я знала, что этот день настанет, – тихо произнесла она. – С того самого момента, как мы активировали первый протокол коррекции. Время не любит, когда его пытаются обмануть. Оно всегда находит способ восстановить баланс.