– Ясно – прервал Мак соседа. – Дальше сам справишься? Я немного не в силах.

– Думаю да – неуверенно ответил Валера, но даже за эти слова Макар был ему благодарен.

– Хорошо – сказал Мак и полез в свою сумку за полотенцем.

Ему нужно было смыть с себя весь этот прошедший день. Настолько, насколько это вообще было возможно.

– Ты издеваешься, что ли?! Чё это за херня была? Почему свалил с вечерки? Выступил – молодец! Но потом-то еще представление вожатых по отрядам было, а я там стояла, как дура. Одна!

Зарина говорила с Маком на повышенном тоне, но голова у него болела и сопротивляться громкоговорящей напарнице у него не находилось сил.

– Как мы с тобой работать-то будем, Макар? – снова завела свою шарманку напарница, скрестив руки на груди. – Я так поняла, что прибухнуть и покурить ты очень даже любишь. Да и характер у тебя тот еще, не из покладистых. И что – у нас теперь каждый день так будет заканчиваться?

Макар скривил на лице некоторое подобие несогласия. Однако Зоря вряд ли смогла расшифровать его гримасу.

– Знаешь, мне чё-то стремно. Целый день об этом хожу и думаю, а дети только сегодня заехали! А чё будет к концу смены? Уж не знаю, как ты там работал раньше, но так точно не пойдет, Макар. Не хочешь работать – вали! А если хочешь, то хотя бы сделай вид, что стараешься. Капец, у меня вообще такое впервые, честное слово. Нет, всякое бывало, но чтобы вот так, с первого дня нарваться на жопу – такого еще не было. С утра еле поднялся, пришлось будить. Симку он поменял, типа самый умный. Ходит злой и с недовольной миной. Еще и с вечерки свалил, вернулся только к отбою, когда за него уже всё сделали… Жесть какая-то. А еще первак, называется…

Глаза у Макара закрывались сами собой, но он упорно старался не уснуть, чтобы его напарница не взбесилась сильнее прежнего и не придушила его в гневе. Однако держаться у него получалось, откровенно говоря, плохо.

– Я сама с собой разговариваю, ваше высочество? – уже ни на что не надеясь, спросила Зоря, присаживаясь напротив напарника на идеально заправленную кровать Валеры.

– Чё ты от меня услышать хочешь? – еле проговорил вожатый.

– Скажи, что так дальше не будет продолжаться! Я не знаю… Хотя бы попытайся меня убедить, что мое первое впечатление ошибочно и ты не тот мудак, что приехал в лагерь “вспомнить молодость” и кайфовать на чужом горбе.

– Не парься – ответил напарник и с трудом сел на кровати. В голове у него крутились вертолеты, но равновесие он в итоге удержать сумел. – Дело не в бухле, ну или не только в нем. Сегодня просто случился…форс-мажор. Солнечный удар, или чё-то вроде этого…

– Да что ты! – не веря словам напарника, сказала Зоря. – Ну да, конечно, с каждым бывает. Чего уж тут… А может и правда пить надо меньше? И кепку носить, чтобы солнце тебя не вырубало по чём зря? Сегодня не так уж и жарко, если на то пошло. Июнь только начался.

Видя, что разговор не приносит должного результата, Зарина молча поднялась с кровати, не забыв ее поправить, и уже собралась уходить, но всё же остановилась в дверях, сказав:

– За планерку завтра поговорим. Постарайся проспаться, пожалуйста. И больше не бухай… А то так и будешь по кустам бегать.

Дверь со стуком закрылась, и, судя по голосам из коридора, Зарина отправилась укладывать спать последних пионеров, что еще не успели разбежаться по своим комнатам.

Макар сидел и курил на лавке, делая неспешные и размеренные затяжки. Вокруг стояла тишина – корпуса спали, и только иногда где-то на территории слышались отдаленные голоса блуждающих вожатых. Вслушиваться в них у Макара не было ни сил, ни желания. Ему стало чуть легче, но выздороветь он мог только благодаря сну, к которому без выкуренной сигареты приступить всё никак не получалось. А тем временем голова у него продолжала гудеть, а тело подламывать.