Машина выехала из Зеи и по грунтовой дороге, подскакивая на каждом ухабе, медленно продвигалась сквозь какое-то редколесье.

Вокруг были видны только лиственные деревья, ольха, ивы да березы. Таких сосен и лиственниц, которые были в воображении Леньки, он не видел. Они только изредка попадались – то здесь, то там.

Ленька спросил у Александра:

– А почему так мало сосновых деревьев здесь?

– Да все вырубили, – невесело усмехнулся он, – Видел дома в Зее? Так они все построены из этих самых деревьев, которые когда-то росли здесь. А Зее уже сколько лет? – он посмотрел на Леньку, – Вот за столько лет тут все и вырубали. Дальше, ты сам увидишь, будут и сосновые леса, а тут от них уже ничего не осталось. Все березы, да ольха. Зея тоже изменилась. Леса по берегам не стало, земля воду не держит, так она весной все топит, поэтому, а летом высыхает, – он еще раз взглянул на Леньку, – Ну, а теперь понятно, почему тут такой лес?

Ленька внимательно слушал Александра и только кивал головой в знак согласия.

Они ехали в грузовой машине, накрытой брезентовым тентом.

Ленька с Сашкой устроились на бортовых скамейках у заднего бортика, а Александр с Геной где-то в глубине кузова на куче непонятного груза.

Сашка сел напротив Леньки, и они смотрели на дорогу и остающиеся сзади леса и речки, перекидываясь словами то восхищения, то удивления.

Дорога в основном шла вдоль какой-то речки, полностью перекопанной и с берегами, на которых изредка проглядывали проросшие молодые деревца.

Видать кто-то на этих берегах давным-давно искал золото. Поэтому по берегам у нее практически ничего не росло. Вокруг были только бесформенные нагромождения оголенных камней. Обстановка была такая, как будто здесь когда-то произошла страшная катастрофа или на эти места вновь свалился метеорит, похожий на Тунгусский. Но постепенно ландшафт стал меняться. Машина въехали в более-менее густой лес.

Часа через полтора шофер вдруг неожиданно остановился и вышел из машины. Мальчишки тоже спрыгнули из кузова на дорогу.

Было интересно, почему же это машина встал, и откуда несутся громкие голоса.

Оказывается, у машины стояли двое мужиков и о чем-то громко разговаривали с водителем. Мужики были одеты в энцефалитки, не стриженные и не бритые.

Когда Ленька подошел к ним, то увидел, что на руках у одного из мужиков был черно-коричневый комочек, напоминающий маленького щенка. Он пугливо смотрел на окружающих своими глазками-бусинками и свернулся от страха в клубочек. Когда Ленька пригляделся, то это черно-коричневое создание оказалось медвежонком.

Он был такой маленький, что почти скрывался в огромных ладонях бородатого мужика. Ленька непроизвольно протянул к медвежонку руку и погладил его. Рука ощутила нежность шерстки, а медвежонок маленьким разовым язычком лизнул Ленькину руку.

Мужик немного отстранился от Леньки:

– Не надо его гладить. Он испуган. Да еще и есть хочет. А у нас для него ничего нет, – и продолжал начатую беседу с водителем, – Забери его в Золотую Гору. Отдайте его там Васильичу, – просил он водителя, – Он умеет с медведями общаться, а то он у нас помрет. Кормить-то нам его нечем. Тушенку он не ест. Мал еще. Да ее и осталось у нас на неделю. А молока вообще нет.

Водитель не соглашался, видно было, что ему не очень-то хочется приобретать новую проблему. Он все отнекивался, старался найти любой повод, чтобы не брать с собой медвежонка.

– А откуда вы его взяли-то? – в очередной раз спросил он бородатого мужика.

– Мы лагерь вчера вон там хотели разбить, – мужик махнул рукой в сторону ближайшей сопки, – А когда палатку ставили, то он сам к нам и вышел. Оголодал, наверное. Чуть ли не плакал, так жалобно пищал. Видать, кто-то мамашку его убил недавно, – с сожалением проговорил он, гладя своим большим пальцем между ушей малютки, – Зачем медведя сейчас убивать? – в голосе его слышалось абсолютное непонимание, – Ведь июнь месяц только. Тощие они еще. В них толку никакого нет. Тем более, что мамаша была кормящая. Потом он посмотрел на черненький комочек и уже ласково добавил: