Юмористические рассказы про людей, животных и не только… Евгений Колмаков

Старший инспектор ГИБДД Николай Семенович Гребешков в очередной раз, уже с раздражением, тыкал пальцами в кнопки калькулятора, но… кредит с дебетом никак не желали сходиться. Денег, полученных в последнюю зарплату, плюс тех, что удалось за месяц службы наковырять с нерадивых водителей, явно не хватало. А расходов у Николая Семеновича предстояло немало: дочка замуж собралась (надо сделать всё как у людей), баню на даче затеял перестроить, жена требует на юг свозить и еще много чего по-мелочи. К слову сказать, на зарплату Николай Семенович в последнее время не жаловался – подняли зарплату, но вот что касается «прочих» доходов, здесь получается кризис какой-то! Водитель нынче наглый пошел, никакого уважения к представителям закона не проявляет. Все пытаются юристов из себя «строить», да еще на видео диалог с ними снять и куда-нибудь (куда не надо) это видео отправить. Вот и приходится всё время в напряжении быть, за каждым своим словом и действием следить, чтобы боком оно не вышло. Законопослушных и культурных водителей почти не осталось. То ли дело раньше было! И тут Николая Семеновича захлестнула ностальгия: вспомнилось, как пришел он на службу 20 лет назад молодым пареньком, как стеснялся брать деньги с нарушителей ПДД и как старшие товарищи учили его: «Колюня, пойми ты, мы же для людей доброе дело делаем! Представь, если он сейчас нам денюжку не отдаст, придется ему в банк ехать, в очереди париться и платить больше, чем сейчас. Ты посмотри, какие они счастливые от тебя уезжают. Не лишай ты их этого счастья, его и так у нашего многострадального народа немного!» И Колюня проникся, уверовал, что доброту он народу несет, особенно когда очередной водитель с перегарным запашком попадался, а ты его с мигалочкой до дому сопровождал, а он тебе за это шуршащую «благодарность» из этого дома выносил. И всем было хорошо! Мысли Николая Семеновича закрутились, в памяти стали всплывать озорные случаи на службе. Вспомнилось, как любили они с напарником на трассе дежурить, особенно на 30-м км Московского тракта. На этом участке дороги стоял знак «Обгон запрещен», а до следующего знака, отменяющего этот запрет, аж целых 5 километров. Разметочка на данном участке вся поистерлась и, понятное дело, архиважная задача – остановить невнимательных водителей, предупредить жестокое нарушение! И экипаж Николая старался во всю: вставали на пригорочке, патрульное авто в кустиках маскировали, доставали бинокль, кофеек в термосе и бдительно дежурили. Попавшихся водителей – целая очередь, а он их пожурит по-доброму, да неторопливо протокол заполняет, чтобы водители добровольно выход из ситуации находили. А еще, бывало, договаривались за бутылку с местным трактористом, чтобы он по этому участку дороги туда-сюда потихонечку дефилировал. Ой, сколько нетерпеливых водителей у нас, оказывается! Вот в то время у Николай Семеновича первая иномарочка и образовалась, добротная была машинка, мало в то время в городе их было. Почитай только у «новых русских», у бандитов с чиновниками и у самых трудолюбивых гаишников. Были еще забавные случаи в их работе. Устраивали они с дружескими экипажами такую штуку: в начале участка, где указано ограничение скорости (например, 40 км в час), вставал один экипаж, на видном месте, а второй экипаж вставал поодаль метров 100, прятал патрульную машину за остановкой, сами же маскировались с радаром в кустах. Водители, у которых нет совсем совести, снижали скорость перед первым экипажем, чуть проехав, снова ее набирали. Но не тут-то было – на пути бдительный выездной пост ДПС, не уйдешь от ответственности, гад! Доводилось им еще с напарничком по ночам дежурить возле ночных клубов, поджидать, когда оттуда вываливались плохо стоявшие на ногах молодчики и садились в свои авто, для того чтобы совершить свой «безумный» променад по городу. А тут они – «санитары» дорог, «спасатели» города от нетрезвой нечисти. После зимнего сезона таких дежурств справил себе Семеныч дачку небольшую, 130 квадратов всего, ну плюс банька 40 квадратов. Опять-таки, очень теплые воспоминания. Это что, вдруг вспомнил Николай Семенович, вот кто трудился в ту пору не покладая рук, так это башкирские гаишники. Тогда у них, как говорится, мышь не проскочит! Эти суровые парни сутками с трассы не уходили, столько нарушений ПДД предотвратили, не счесть. Трудяги, одним словом!

Да, хорошее было времечко, конечно, тяжелое, но хорошее! И от нахлынувших воспоминаний в душе Николай Семеныча зашевелилась спящая с некоторых пор гордость за свою героическую профессию и, совсем немножечко, гордость лично за себя!

Я белый гриб-боровик. Боровик, потому что расту в сосновом бору, и просьба не путать меня с бледными подделками (наверно, китайскими), которые растут в берёзовых и осиновых лесах. Не дотягивают они до нас: до нашей яркой брутальной внешности, до наших дружных больших семей, как у таджиков. В общем, преимуществ много, не хочу долго перечислять, а то подумаете, что хвастаюсь. К слову, и так всем понятно, что я гриб №1 в России. Но сейчас не об этом. Недавно дошли до меня странные слухи, будто бы на самом деле грибы – это не то, что над землей растет, а это тонкие белые ниточки, которые в землю из моей стильной ножки уходят, а то, что сверху, называется «плодоножка». Ужас какой-то! Я – плодоножка. Эти ученые совсем с катушек слетели, хотят всё с ножки на шляпку поставить. Так можно до чего угодно дорассуждаться: по этой теории тогда и дерево не дерево, а плодоножка, а его корни – это дерево. Согласитесь – бред какой-то! Я так думаю, это ученые просто деньги осваивают, вот и подкинули такую дурацкую идею, кто их на чистую воду выведет, кроме нас. Но, увы, говорить по-человечески мы пока не умеем. Эти ученые чуть не отобрали у меня цель жизни. А цель у меня благородная: дожить до старости и раскидать споры, чтобы выросли новые грибы. Такая вот реинкарнация, а глубже – вечная жизнь. Однако для того чтобы дожить до старости, надо уметь хорошо маскироваться от зверушек разных, особенно от двуногих. Можно корой сосны прикинуться, можно иголками засыпаться, но самое лучшее – это прятаться во мху. Как говорится, «тепло и сыро». Потому что, когда мы в рост идем, эти двуногие зверушки (людьми еще называются) устраивают на нас целую охоту, как древние люди на мамонта. У меня иногда создается ощущение, что и голодают они до сих пор, как древние люди. Бывало, идут цепью по лесу, как немцы во время войны против партизан. Девиз у них: «Чтобы ни один гриб не ушел!» И вырезают всех подчистую. Ну а мох роют хуже кабанов местных. Вот и приходится молиться и хитро маскироваться, чтобы не зажариться на сковородке, как будто грешник какой-то, или не оказаться замаринованным, как в кунсткамере. Ох, что-то я задумался! Уже светает, пора быстрее прятаться и маскироваться, а то скоро понаедут: «Помоги, Господь, простому грибу в его высокой благородной цели!»

Меня зовут Барсик, а полное имя – Басилий Елизаветович. Мои домашние меня называют Басей или Баськой, а иногда обзывают странными именами – Басилашвили или Баскин Роббинс, но я не обижаюсь, так как звучат они солидно, не то что Баська. Мою сестру зовут Лиза, а папу зовут Женя, и почему я Елизаветович, а не Евгеньевич, я не понимаю, наверно, тут какая-то ошибка. Позже я с этим разберусь. Лиза считается моей старшей сестрой, хотя мне кажется, что тут тоже какая-то ошибка, по всему видно, что я ее старше и к тому же сильнее, так как она меня боится. Стоит мне только легонько ее цапнуть или укусить, как она начинает визжать и плакать, как маленькая. Как же она может быть старше меня! Еще, я люблю на нее охотиться. Когда зимой у нас дома стояла елка, я прятался под ней и выжидал, когда Лиза пройдет мимо, тогда я выпрыгивал на нее из засады, а она очень забавно визжала. Теперь я прячусь за спинкой дивана и проделываю тот же трюк, тоже хорошо срабатывает. А вообще, она меня очень любит, и, понятное дело, есть за что: я же очень красивый, пушистый, и манеры у меня благородные, чай не на помойке найден, а в «Потеряшках». Еще в нашей семье есть мой старший брат Саша. Есть, потому что домой он приходит только есть, в смысле покушать, а остальное время где-то пропадает, особенно по ночам, наверно, кисок выслеживает. Главный человек в семье – мамуля Наташа, потому что она дома всё очень хитро устраивает: ни с кем не спорит, не ругается, но в результате получается так, как хочет она. Саша и мамуля меня просто обожают, если бы я захотел, то мог бы из них «верёвки вить», но я же порядочный кот, поэтому пользуюсь этим ненавязчиво, так, по-мелочи: то вкусненькое выпрошу, то чтоб брюшко почесали. А вообще, я давно понял, что в прошлой жизни я был тигр, а скорей всего – лев, короче – царь зверей. А что, осанка у меня уж очень благородная и взгляд величаво-равнодушный, но самое главное, я очень люблю сырое мясо! Когда папа Женя покупает мясо и начинает его разделывать на кухне, я становлюсь сам не свой, во мне просыпается лютый хищник, я готов в это время всех растерзать. Слава богу, он прекрасно это понимает и, стараясь успокоить во мне зверя, отдает мне самые лучшие кусочки. К моему большому сожалению, папа Женя не охотник, он – рыбак. Слово-то какое некрасивое – рыбак, то ли дело – ОХОТНИК! Звучит! Даже по-английски: рыбак – это «фишер», звучит по-детски, какие-то там фишки…. Ну а охотник по-английски – «хантер», чувствуется сила в слове, это тебе не какой-то там слащавый «фишер». Так вот, рыбалка – это не мое, да и рыбу я не особо люблю, оно и понятно почему, львы же рыбу не едят, только мясо, причем сырое! Эх, если бы папа Женя тоже был охотник, то иногда я бы брал его с собой поохотиться на дичь, а еще лучше на кабанов.