– Ты не знаешь, что их беспокоит?

Хотя Юлка проводила больше времени в «Часовых механизмах Латунника», чем на конюшне, она по-прежнему помогала чистить стойла и наполнять вёдра. Она заметила, как изменилось поведение кобыл, – тенеродые лягали стойла, выдёргивали из грив амулеты и летели по пастбищу, как чернильный дым. Разумеется, их возбуждение, вызванное приходом весны, было вполне ожидаемо, тем более что нынешняя зима выдалась особенно суровой. Они все были рады солнышку.

Но тенеродые не успокаивались. Даже с Наследницей, мудрой и в целом спокойной кобылой ма, стало не сладить. Поначалу они решили, что дело в том, что ей скоро предстояло ожеребиться после случки с тенезвёздым жеребцом, но у неё уже было три жеребёнка, и она раньше себя так не вела.

– Они просто взбудоражены. Чувствуют наше беспокойство, я полагаю. – Ма махнула рукой, как будто это сущие пустяки, но Юлка заметила, как её брови тревожно нахмурились. – Боюсь, ими будет трудно управлять во время скачки.

– А что, если они отзываются на ослабление границы? Думаешь, они чувствуют зов магии фейри?

– Возможно. – Ма нахмурилась и потёрла рукой затылок. – Возможно, придётся поправить их амулеты перед Охотой. Но я прослежу, чтобы все всадники были готовы к любому повороту.

– Я знаю одного всадника, который может набить шишек. – Юлка ухмыльнулась, поймав взгляд сестры.

Сальвия фыркнула и, схватив ведро Причуды, высыпала туда кружку овса и розовых лепестков.

– Я до сих пор не могу поверить, что Брендану Форту хватило духу бросить мне вызов. Серебряную монету поставил! Можно подумать, он сможет обойти меня на Прогоне! Да кем он себя возомнил?

Ма захихикала и погладила кобылу Инку по шее.

– Его отец дважды выезжал на Дикую охоту, и Брендан осторожен в седле. Он заслужил право хотя бы попробовать Искорку, девочки.

– Он больше годится год и день чистить стойла! – зашипела Сальвия.

– Он не может всерьёз думать, будто ты проиграешь. Все знают, что ты лучшая наездница в Граничных землях, а Дрёма – самая быстрая тенеродая. Ну, разве что он сжульничает. – Юлка вдруг испугалась. – Думаешь, попытается?

Сальвия выпрямилась и смахнула прядь блестящих каштановых волос за ухо, блеснув наручами, свитыми из серебряного плюща и роз.

– Сжульничать? – повторила она. – Он может попытаться, но скоро поймёт, что на Прогоне невозможно схитрить. Но всё это неважно. Дрёма быстрее Искорки, и маршрут она знает лучше.

– Тогда зачем он тебе досаждает? Он просто выставит себя дураком.

Сальвия подняла два ведра и направилась к стойлам.

– Тебе не понять.

– Победа в Прогоне – это, разумеется, достойное дело, почёт и слава, но не позволяй гордости затмевать твою цель. Прогон – это просто испытание, – сделала ей внушение ма. – Подготовка к Охоте – вот что важно. Дружеское состязание бывает полезной мотивацией и неплохой забавой, но соперничество с младшим Фортом не должно отвлекать тебя от главного, Сальвия.

Глаза Сальвии сверкнули: «О, не волнуйся. Младший Форт не собьёт меня с пути».

Юлка знала, что сестра думает об исчезновении Чапура и своём плане его отыскать. Последний кусок апельсиновой слойки показался ей сухим и безвкусным во рту, как песок и опилки, и девочка еле его проглотила, так поспешно отхлебнув горячий чай из кружки, что чуть не ошпарила себе горло. У неё скрутило живот от тревоги. Несмотря на решимость Сальвии, Юлка боялась, как бы, участвуя в этой Дикой охоте, сестра сама не оказалась в опасности.

Времени на починку лунных часов у Юлки оставалось совсем мало. Она должна была закончить до Майской ярмарки, иначе опрометчивая смелость и бесстрашная самоуверенность Сальвии могут сослужить ей дурную службу.