Когда они вышли из избы, Антон спросил:

– Ну как вам? Какие впечатления?

Лука уже открыл рот, чтобы ответить, но его опередил молчаливый экскурсант:

– В целом неплохо, – незнакомец посмотрел на Антона. – Рассказывали вы интересно, однако, на мой взгляд, не хватило встречи с настоящими юкагирами.

– Не хватило? Мы почти со всеми жителями деревни поболтать успели, разве нет?

– Ну я бы так не сказал, – мужчина скрестил руки на груди. – Жители тут добрые и приветливые, я согласен. Но никто из них не знает юкагирского языка, живут они в классических русских избах. А имена у них… Тот старик, у которого мы были, как его зовут?

– Иван, – ответил Антон. – Иван Петрович. К чему вы клоните?

Незнакомец громко ответил:

– К тому, что здешние юкагиры – ненастоящий народ, раз в целой деревне нет ни одного человека, говорящего на юкагирском!

Они стояли на улице, и проходящие мимо жители с удивлением смотрели на странного мужчину.

– Это не так, – Антон осуждающе посмотрел на него. – Юкагиры как народ существуют, язык у них тоже есть, но осталось их очень мало, поэтому язык умирает. В этой деревне действительно нет ни одного юкагира, который хорошо знает собственный язык. К сожалению, это факт.

– Совсем ни одного? – прищурился турист. – Получается, их язык уже мертв? Если нет не одного живого носителя, то язык считается мертвым, правильно?

Антон молчал, и Лука с интересом ждал его ответа. Вокруг уже собралась небольшая толпа местных. Многие качали головой, некоторые хмурились и перешептывались между собой, обсуждая дерзкие фразы незнакомца. Женя упрекнул его:

– Уважаемый, следите за словами! Вы, в конце концов, но о мебели говорите!

Незнакомец проигнорировал Женю: он ждал ответа Антона, как и все, собравшиеся в кругу. Наконец гид произнес:

– Вы правы, если носителей языка нет, то язык считается мертвым. Однако я знаю одного отшельника, живущего недалеко отсюда. Он юкагир, и скорее всего, владеет юкагирским. Я никогда не водил к нему группы, он не ждет гостей, но если вы очень хотите…

– Я пойду, – тут же ответил незнакомец. Поймав удивленный взгляд Антона, он вполголоса объяснил: – Меня толкает профессиональный интерес. Я лингвист, и уже побывал во многих местах, где жили юкагиры. И знаете что? Я не встретил ни одного юкагира, говорящего на родном языке! Я серьезно беспокоюсь за сохранность данного этноса.

Антон кивнул и осмотрелся. Сцена закончилась, и прохожие расходились по сторонам. Гид сказал, обращаясь к друзьям:

– Тут моя экскурсия заканчивается. Я не предлагаю вам идти дальше, вы можете остаться тут.

Женя тут же сказал:

– Думаю, нам двоим хватит и этого, правда, Лука?

Однако Лука уже заинтересовался происходящим. Ему было любопытно, заговорит тот отшельник по-юкагирски или нет. Вспомнив, что в гостинице их никто не ждет, парень принял решение:

– Пожалуй, мы все-таки пройдемся до того отшельника. Он далеко живет?

– Нет, всего полчаса ходьбы, – Антон посмотрел на друзей. – Идем?

Женя устало вздохнул, но согласился.

– Только давайте на обратном пути погреемся где-нибудь, – поежился шахтер.

Странная судьба у нас, отшельников. Вроде покинули общество, чтобы избавиться от бренной суеты, ушли из него, но оно продолжает нас обсуждать и тыкать в нас пальцами при встрече.

Записки безымянного отшельника.

Компания направилась к выходу из деревни, в чащу леса. По едва виднеющейся тропинке они пробирались к отшельнику. Заготовленная речь у Антона кончилась, поэтому шли в тишине. Заснеженные деревья рядом с тропой тоже хранили молчание, будто готовясь к чему-то.

Вскоре они вышли из леса, и на их пути встал невысокий холм. Антон повернулся к друзьям: