Поскольку предстоящий, как считалось последний, этап пути был самым протяженным и трудным, то и сейчас стоянку решили сократить до минимума. Дальше предстояло, доверившись памяти казаков десятника Кайдалова по их заверениям ходивших уже по этому пути к Енисею, подняться по Кети до заветной тропы, а там «волоком» по тайге до речки Тыя. Все понимали, что надо торопиться, время до холодов оставалось совсем мало.

Невзирая на ропот и недовольство казаков, Петр Албычев посоветовавшись с Кетским воеводой Челищевым, решает, не мешкая, продолжить путь.

***

Следующие две недели уже с трудом перетаскивая струги по мелководью, пройдя около двухсот верст, вверх по Кети, караван снова разбивает лагерь.

Пешком до речушки Тыя оставалось не менее трех дней пути. Но это если идти налегке. Албычев и Рукин задумались.

– Зима уже наступала на пятки, вот-вот пойдет снег и ударят морозы, а путь впереди предстоит нелегкий. Ведь нам еще надо перетащить туда весь груз. Зимовать здесь надо, а то и сами пропадем и груз растеряем. – Уговаривал Рукин Албычева

– Да понимаю я все, чай не маленький. – Петр в задумчивости оглядел лагерь. – А знаешь Черкас, ты прав. Будем зимовать. И место, посмотри-ка, как специально для нас уготовано. Люди, и так изрядно уже измотаны, едва на ногах держатся, пусть отдохнут. А завтра с утра всем объявим, да и начнем строиться с Божьей помощью. Ты Черкас вечером к нашему костру кликни-ка Андрейку Фирсова, по всему видно, паренек-то головастый. Может, что дельное подскажет.

На том и порешили. Место на берегу Кети, где расположился отряд на ночлег, действительно, как будто специально было предназначено для строительства острога, а то и небольшого городка. Достаточно большая поляна на достаточно высоком и крутом берегу. И судя по принесенным течением корягам и лесинам, валявшимся у реки, поляна не подтоплялась весенними водами.

– Лес здесь как на подбор, да и рядом совсем. По крайней мере, нам на первое время хватит. – Черкас обвел рукой вокруг себя.

Даже в сгущавшихся сумерках было видно, что строевой лес был действительно почти под самым боком. С трех сторон поляну плотной стеной окружали высокие, столетние сосны.

– Место, действительно, отменное. – Задумчиво произнес Петр. – Меня, Черкас, другое беспокоит. Хватит ли нам хлеба до следующего каравана? По плану-то мы в эту осень должны были уже к Енисею выйти. Ведь у нас хлеба, сам понимаешь, только на эту зиму и хватит-то. А если обещанный, воеводой, караван не придет? Голод будет.

– Не кручинься, атаман, эти люди ко всему привыкшие, как-нибудь перезимуем, а там видно будет. Здесь и рыбы, и мяса полно, не ленись только. Может зерно, попридержим, сэкономим малость. Выдержим, атаман не печалься. Вот только воеводе надо, как-то, дельно отписать, чтоб не разгневать его?

– Однако надо сейчас решать. Обратно двести верст до Кетского острога спускаться, или рискнуть и к Енисею по снегу идти, или здесь зимовать. Вот и ты говоришь, «как бы воеводу не расстроить». Нам, Черкас, не только перед воеводой ответ держать придется, но и перед всем честным народом, если мы отряд по глупости своей погубим.

– Так решили же. Завтра объявим казакам, сам увидишь, большинству вздумается здесь зимовать. Избы и землянки мы к Покрову Пресвятой Богородицы с Божьей помощью построим.

– Не знаю, вот ведь только Воздвижение Креста Господня было, две седмицы и осталось-то до Покрова. Совсем время нет. Да и кто топором-то владеет? Раз, два, да и обчелся. Твои стрельцы, поди и топора-то в руках не держали?

– Всякие есть. Я вот что, атаман думаю. Утром лично со всеми стрельцами и казаками переговорю, кто может топором работать те в лес, на заготовку бревен. Кто топора, как ты говоришь, в глаза не видел, зачнут землянки копать, этому-то учить никого не надо. А еще, я знаю, охотники есть, надо мясо-то впрок заготовить. В общем, я завтра сам всякого испытаю, к чему годен и тебе, атаман, доложу.