Но в настоящее время мы были поглощены первыми опытами с устройством телеграфа и телефона. Пока не пришло время обнаружить мое изобретение, я пользовался им только для себя. Целые взводы людей работали по ночам на дорогах. Они проводили проволоки по земле, так как воздвигание столбов по дорогам могло обратить на себя слишком много внимания. Такие проволоки действовали удовлетворительно, так как были изолированы особым составом моего изобретения. Людям было дано распоряжение избегать больших проезжих дорог и людных городов, где могла быть замечена их работа. Никто в государстве не мог определить местонахождения какого-нибудь селения или города. Все странствовали, случайно попадали куда-нибудь и уезжали, не осведомляясь о названии местности. Время от времени мы начали устраивать топографические исследования, чтобы составить карту страны. Но это было замечено священниками и возбудило их беспокойство. Пришлось прекратить, чтоб не заводить распри с церковью.

Страна не подозревала, что у нее под носом цивилизация.

Что касается общих условий, в которых находилась страна, то они остались совершенно те же, что были во время моего прибытия сюда. Я делал некоторые перемены, но они оставались в пренебрежении и были почти незаметны. Так, я даже не вмешивался во взимание налогов, за исключением тех, которые составляли доход государства. Это я привел в порядок и в систему на более действительных и справедливых основаниях. В результате доходы государства учетверились, а тяжесть взимания распределилась более равномерно, так что страна почувствовала облегчение, и я отовсюду слышал сердечные похвалы своему управлению.

Теперь я думал, что могу спокойно на некоторое время сделать перерыв в моей личной деятельности. Все было налажено и находилось в верных руках. А король уже не раз напоминал мне, что назначенный мною срок-четыре года истекает. Это был намек на то, что я должен отправиться в поиски за приключениями и добывать славу, чтобы быть достойным чести сломать копье с сэром Саграмором. Последний все еще не вернулся из крестового похода, но несколько экспедиций его разыскивали и, вероятно, гайдут в этом году. Я был подготовлен к перерыву, и цотому он не был для меня сюрпризом.

Ни в одной стране, вероятно, не было столько бродячих болтунов обоего пола, как здесь. Не проходило месяца без появления такого бродяги. И всегда они были нагружены всякого рода сказками о разных принцессах или других подобных существах, нуждающихся в помощи или защите. Их требовалось освобождать из каких-то неведомых замков, где они томились в плену у каких-нибудь негодяев, большею частью великанов. Вы, конечно, подумаете, что король, выслушав все эти россказни странника или странницы, требовал первым делом верительные грамоты, что ли, или какие-нибудь точные указания места, где находится замок, более короткой дороги к нему и т. п. Ничуть не бывало, никому даже и в голову не приходило таких простых и обыкновенных вещей. Наоборот, все целиком поглощали эту ложь, не наводя никаких справок. Так вот, однажды, когда я был дома, пришла одна из таких странниц и рассказала сказку обычного содержания. Ее госпожа, изволите видеть, была в плену в обширном мрачном замке в компании сорока четырех других прекрасных юных дев, из которых она была наипрекраснейшей. Все они томились в этом жестоком плену уже двадцать шесть лет.

Господами замка были три брата великана, у каждого было четыре руки и один глаз посреди лба, величиною с какой-то плод. Какой плод, неизвестно, такова всегда точность статистики подобных рассказов. Могли бы вы этому поверить? Король и весь Круглый Стол были в восхищении от великолепного случая для погони за приключениями. Каждый рыцарь Стола жаждал получить это поручение и просил о нем. Но к их досаде и огорчению король доверил его мне, который и не думал просить о нем.