– Вы сказали не принимать в день анализов. Все эти дни и сегодня принимал. Уменьшает припадки. Симптомы все те же.

– Молодчина, сегодня пейте. Насчет завтра и дня операции обсудите с анестезиологом Денисом Ивановичем, потому что принятие лекарств влияет на анестезию и риск кровотечений. Подпишете согласие на операцию. Сегодня он подойдет в четыре. Опухоль у вас не совсем в лобной доле, рядом со зрительными нервами. Дайте посмотреть линию ваших волос, наклоните голову, пожалуйста. Я на вас в профиль посмотрю, – Калинова коснулась его подбородка.

– Нос.

– Что нос?

– Я вам ее удалю через носовой проход. Для опухолей до трех см верный способ. Не буду вам трепанировать череп. Сможете посидеть в кресле полтора часа?

– Да.

– Биопсия до получаса. В четверг после операции к вам подойдет операционная медсестра и пояснит.

Дениса Ивановича отличали очки с металлической оправой. К нему прилагался список вопросов о нем и переносимости им лекарств и общей анестезии и согласие на его операцию. Он уведомил брата, но не Лизу. С ней говорить Роману не хотелось: она круглосуточно была занята собой: модельными показами и салонами, оплачиваемыми за его счет. Его навещал один Мишка.

После операции медсестра в хирургическом чепчике протараторила о его неслыханном везении и пилойдной астроцитоме, доброкачественном виде астроцитом, не требующей химии и лучевой терапии. У Романа заложило нос, но в целом ничего не болело. Его прогноз был благоприятен в девяноста-девяноста пяти случаях, с небольшим риском рецидива.  Средняя продолжительность жизни после операции не зависела от болезни, а образа жизни и условий проживания. Операция прошла без осложнений. Первое исследование МРТ Роману рекомендовалось сделать на четвертой неделе от операции, первый год каждые три месяца, второй год и далее каждые три-шесть месяцев. В виду операции он мог поспать в пятницу и субботу, но в понедельник Анна Матвеевна направила его на электроэнцефалограмму с депривацией сна. В воскресенье он спал по сокращенной программе. От количества сна напрямую зависело качество результата исследования. Вечером к нему наведался Мишка с продуктами, журналом и шоколадными конфетами ручной работы.

– Ромка, как себя чувствуешь?

– Заново родился, – Он улыбнулся. – Немного непривычно вставать. Хочется по-старому на носки, но я могу по-человечески. Хорошо, ты с конфетами сообразил, я врачу подарю.

– Давай позвоним матери. Она с пятнадцатого неделю с ума сходит. Отец не подает вида, но пара ее истерик, примчится.

Разговаривали братья с мамой долго. После выписки Роман поклялся приехать на венчание брата.

– Ромка, ты с врачом своим хорошо общаешься?

– У меня завтра исследование у другого специалиста. Хотят проследить симптомы. Я знаю, она меня прооперировала, но больше я ее не видел. Похоже, вылечила и скатертью дорожка. С двенадцатилетним Павлушей она носилась, а я взрослый.

– Муж Анны мне подсобил. Бывают идиоты. Калинова не приедет на венчание в Санкт-Петербург. Как ее уговорить пойти в свидетельницы ума не приложу.

– Объясни.

– Роза попросила Калинову в марте стать ее свидетельницей венчания. Ее подруга воцерковлена и до недавнего времени была замужем, аккурат по правилам. Обряд в воскресенье тридцатого апреля в час дня. Анна договорилась об отпуске с двадцать девятого апреля. Полгода назад муженек Калиновой Дмитрий Петренко что-то ляпнул. Аня белая пришла на работу, съехала в тот же день из его квартиры к себе, предположив, что сделанным ремонтом на ее кровные, он не подавится. Роза умоляла ее не пороть горячку, но она намерена развестись.