– А ты мужчина или женщина?

– У нас нет таких различий, мы делимся только по функциям и, при необходимости, взаимозаменяемы.

– А как вы размножаетесь?

– Мы не размножаемся в твоём понимании, нас всегда одно постоянное количество. Но у нас есть понятие возраста. Когда единица изнашивается, её трансформируют. Тело проходит несколько фаз обработки и распределения. Опыт передаётся для дальнейшего развития, а тело – как рабочий, строительный материал.

– Дома из них строите?

Вок издал звук, похожий на смех.

– Нет, конечно, зачем дома? Биоструктуры и новых живов. Я же тебе объяснял – ничего не должно пропасть. Вся информация должна быть использована точно и рационально.

– А у вас есть дети?

– Да, конечно, но, опять же, не в твоём понимании. Маленькие живы появляются в специальном месте крошечными, но самостоятельными. У них есть информация и опыт предыдущих. Они растут, поглощая информацию, и наращивают собственный опыт.

– А семья, ну там мама, папа?

– Родственные связи, конечно, существуют, но они скорее информационные. У живов, обрабатывающих определённую информацию, появляются маленькие живы – это можно считать семьёй. Большие могут иметь разносторонние интересы, но объединяются они по доминирующей информации. Доминирующая – основная, определяющая их назначение в обществе. Например, подготовка и обогащение материала. Их притягивает друг к другу, и они дополняют один другого. А если они перестают поглощать информацию, то есть полностью заполнены ею, но ещё не изношены, молоды, по-твоему, перенасыщение они сбрасывают в малыша. В этом случае их можно считать родителями. Они даже некоторое время несут ответственность за маленького.

Ира не очень хорошо понимала, что говорит Вок, но слушала внимательно, не перебивая. У неё уже исчезло первоначальное ощущение неудобства общения с ним, когда отсутствие головы заставляло Иру испытывать чувство, что она говорит ни с кем, с пустым местом. Сейчас это прошло. Её собеседник вполне живой, подвижный, энергичный. Говорил с настроением и интонацией. Речь его окрашена и насыщена, и во время разговора Вок активно помогал себе жестами. В общем, всё как у людей, кроме лица. Но самое удивительное, девушка чувствовала его взгляд. Её глаза больше не бегали в поисках зацепок. Ира воспринимала его в целом и смотрела спокойно и уверенно, как если бы она видела глаза собеседника. Его вид больше не смущал девушку, ей было легко и очень интересно.

– И всё-таки, как же вы без головы?

– А зачем голова?

– Ну, как зачем… – Она задумалась. А действительно, зачем им голова, если они и без неё ходят, говорят, работают и даже, как это, а, насыщаются… – А чем ты говоришь?

Он хмыкнул. Ира смутилась и поспешно выпалила:

– Извини, это, может, бестактно, но очень интересно. Ты должен понять.

– Тактно, тактно, мне тоже было бы интересно, если бы я встретил существо без рук или без ног, потому что они функциональны и необходимы. А вот голова совсем неинтересна, абсолютно лишняя.

Ира немного обиделась.

– Может, оно и так, с твоей точки зрения, но мне моя голова не мешает, а наоборот, очень даже нужна.

– Да, да, вы люди – странные, любите собирать в себя всяких паразитов, кормить их, холить и лелеять, воспринимая их как собственное тело.

– Что ты имеешь в виду?

– Сложность строения твоего тела, все те органы, процессы и реакции, – всё это колонии многочисленных паразитов, в сложности взаимодействия и существования которых даже вы сами не можете разобраться.

– Знаешь, я думаю, не тебе судить о людях. Ещё бы нас понять – головы-то нет, – с досадой и раздражением заявила Ирина.