Но стоило мне сделать шаг к двери, как с кровати раздался его хриплый, ещё не проснувшийся голос:

– Ты что делаешь, малышка?

Я тут же напряглась. Чёрт. Повернувшись через плечо, я с трудом выдавила из себя:

– Беру футболку…

– Ты хочешь мою футболку в универ надеть? – в его голосе послышалась лёгкая насмешка.

Я всегда знала: врать Адаму бесполезно. Он читал меня, как открытую книгу. И сейчас, глядя на его прищуренные глаза и выражение лица, в котором сочетались лень и подозрение, я поняла, что выкрутиться не получится.

– Нет…, – протянула я неуверенно, ощущая, как жар заливает лицо. – Только не убивай… – умоляюще добавила, хотя и сама не знала, кого сейчас больше пытаюсь защитить – себя или Уолтера.

Адам чуть приподнялся на локте, улыбаясь, но взгляд оставался цепким.

– Тебя? За что мне тебя убивать?

– Она для Уолтера, – выпалила я, чувствуя, как слова срываются с языка быстрее, чем я успеваю их обдумать.

Едва договорив, я развернулась и выскочила из его комнаты, направляясь к своей. В груди всё сжалось, а внутри бурлил коктейль из страха и неловкости. Но едва я пересекла порог своей комнаты, как за спиной раздались тяжёлые шаги. Я не успела закрыть дверь – Адам был уже здесь.

Он остановился в дверном проёме, высокий, хмурый, с тяжёлым взглядом, устремлённым на Уолтера, который спокойно стоял у окна, глядя на нас с лёгкой улыбкой, будто это всё его только забавляет.

– Ты издеваешься? – произнёс Адам, растягивая слова, его голос звучал угрожающе спокойно. – С моей сестрой?!

Я замерла, чувствуя, как напряжение в комнате становится почти осязаемым. Уолтер посмотрел на меня, чуть приподняв брови, будто спрашивая: «Ты это серьезно?». А я молча стояла, пытаясь придумать, как объяснить всё так, чтобы никто не был убит – ни морально, ни физически.

Уолтер почесал затылок и сделал шаг назад, словно это могло увеличить расстояние между ним и гневным Адамом. Но даже я чувствовала, как напряжение заполняет комнату, будто воздух стал густым, тяжёлым.

Может, Адам всё же сжалится? Ведь это его лучший друг. Брат же знает, что Уолтер – не из тех, кто причинит боль… Или я просто хочу так думать?

– Ну не злись, приятель, – начал Уолтер, подняв руки в примирительном жесте. Его голос был спокоен, но я заметила, как слегка дрогнула левая бровь. – Я её не обижу. Обещаю.

Он говорил искренне, и в этот момент мне захотелось встать между ними, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Но Адам, нахмурив брови, только устало вздохнул.

– Только не говорите мне, что ты ещё и ночевал здесь… – его голос звучал так, будто на него свалили все тяготы этого мира.

Я сделала осторожный шаг вперёд, но Уолтер опередил меня.

– Тогда не буду, – ухмыльнулся он, слегка наклонив голову.

Я услышала, как Адам тяжело простонал, проведя рукой по лицу. Этот звук был словно вопль отчаяния, смешанного с долей смирения.

– Ты знаешь, что я могу сделать с тобой, если хоть раз накосячишь или обидишь её, – пригрозил брат, смотря на Уолтера последний раз.

Его слова прозвучали как неоспоримая истина, словно это было законом, который Уолтеру лучше не нарушать. Блондин, к своему удивлению, просто кивнул, сохраняя ту же небрежную улыбку.

Адам развернулся и направился к выходу, оставляя за собой след нервной энергии. Уже проходя по коридору, он громко произнёс, скорее себе, чем нам:

– Боже, дай мне сил! За что мне всё это?

Как только дверь соседней комнаты громко хлопнула, мы с Уолтером переглянулись. На его лице заиграла лёгкая, почти озорная улыбка, от которой я не смогла сдержать смех. Это был тот момент, когда напряжение наконец отпустило, и мы оба одновременно позволили себе выдохнуть.