— В третий раз?! Что сейчас тебя не устраивает? 

— Будем считать, одногруппники, они меня угнетают. Издеваются, не дают спокойно учиться, — подхожу к лестнице. 

— По-моему, издеваешься только ты, — прилетает мне в спину. — Ты думаешь, это игра? 

Я берусь за поручень:

— Ты же прекрасно знаешь, что я могу получить образование в любое время и уже получил бы, если бы хотел. 

— Я прекрасно знаю, что лиши тебя доступа к деньгам и квартиры в городе, ты бы сделал это быстрее. Последний год, Ник. Хватит прожигать жизнь, — произносит отец твердо. — Зайди к матери, поздоровайся, — он резко разворачивается и уходит. 

Оставить за собой последнее словно — отличительная черта отца, обожаю ее. 

Собираю несколько комплектов одежды, захожу отметиться к маме и поиграть с маленьким волчонком. За дни моего отсутствия карапуз освоил навыки ползания и вовсю гонял по комнатам, заставляя домашних хвататься за сердце от умиления и переживаний. 

Небольшая квартира встречает меня тишиной и запахом сгнивших фруктов. Живот скручивает голодным спазмом. Идти в магазин лень, побыстрее бы чем-нибудь набить желудок и забыть про потребность. В ход идут макароны с натертым сыром,  вполне съедобно.

Занимаюсь бытовыми проблемами, но в голове заезженной пластинкой крутится фраза Коваля: «Твоя что ли?». А вдруг действительно так? Моя пара. Но сейчас же зверь спокоен, не выкручивает жилы как утром, не заставляет бездумно метаться кругами в поисках.

Беглянка. К девушке тянет — это факт. Упав на диван и закинув руки за голову, подгоняю завтрашний день, мечтая взглянуть в широко распахнутые серые глаза и прочесть удивление. Зверь довольно урчит: наши с ним мысли схожи. 

Аля не покидает мой разум и ночью, навязчиво проникает в сон. Я вновь и вновь выныриваю из дремы. Наконец, отключаюсь. Отчетливо слышу ее сбивчивое дыхание, инстинктивно ощупываю пустующее место рядом с собой.

«Найти!» — пульсирует так навязчиво, что хочется тут же сорваться с места.

Мозг продолжает шутки. Манящий запах пробирается в ноздри. Ее запах. Втягиваю, резко выдыхаю, но он не уходит. Невозможно избавиться от того, что у тебя в голове; что у тебя перед взором, словно полупрозрачная наклейка на лобовом стекле. Черт! Я даже ощущаю жар ее тела, будто сейчас Аля прижимается к моей спине. Отбрасываю мысль.

Выспаться. Умываюсь, прохаживаюсь по комнате. Коротаю время до рассвета, выкуривая одну сигарету за другой, заталкивая скомканные окурки в переполненную пепельницу.

10. Глава 9

Алина

— Хочешь, я поднимусь с тобой? — в глазах Саши читается решимость. — Вдруг… 

— Ну, что вдруг? Думаешь, Витя меня ждет, чтобы отомстить за испорченные рубашки? — отвечаю уверенно, но все же бросаю боязливый взгляд на темные окна квартиры.

— Если что, сразу звони, я вернусь, — Комарова помогает с сумкой. — Не волнуйся, я оплачу такси. И жди нас с Анькой, мы к тебе приедем на днях, — девушка заговорчески улыбнулась. — Как только я смогу вырвать сестру из цепких рук Влада. Расскажешь от кого же мы сегодня так поспешно сбегали.  — Водитель тактично кашлянул. — Пока. — Аня поцеловала меня в щёку. — Я на связи. Если что звони, поняла? — выталкивает из такси. 

— Поняла, — закрываю автомобильную дверь. 

Я возвращаюсь будто из путешествия в другой мир. В нем живет еще одна Алина, и она с удовольствием делает глупости, совершенно ни о чем не жалея. По-настоящему не жалея, а не уговаривая себя в этом.

Настроение не омрачает осознание, что сегодня я вновь не лягу спать. И эта ночь будет кардинально отличаться от вчерашней. Хотя, нет! Намерение вернуться домой, разложить вещи и сесть за лекции Жабы Васильевны я отметаю в сторону. В чем Балабаев действительно был прав, так мне нужно учиться говорить «нет», не только окружающим, но и собственной гиперответственности. Вряд ли произойдет что-то непоправимое, если лекции, пылившиеся пятнадцать лет на полках, пробудут в рукописном виде еще три-четыре дня.