— Ну, и что это? 

— Данные, Коваль, — огрызаюсь в трубку, выходя из душного помещения. 

— Молодежь, вы все в край охерели. Какой Коваль? Дядя Илюша, Илья Михалыч. Не дорос еще меня по фамилии полоскать. 

— Я серьезно, помоги найти, — зажимаю ухом телефон, шаря по карманам в поисках сигарет. 

— И я серьезно, ще-е-енок, — растягивает «е» с таким удовольствием, что по спине пробегает дрожь обращения. Прикрываю глаза и глубоко вдыхаю. Несколько лет не выводили меня из равновесия парой слов. — Что, сбежала, прихватив бумажник? Или не дала? — продолжает издеваться. — Не дала, и у щенка ЧСВ зачесалось? — строит предположения.

— Да пошел ты! — рявкаю в трубку. 

— Охо-хо, злючка, ты слышишь, как орет? — обращается к Яне, своей паре. 

— Помоги, блондин, не издевайся, — доносится сонное женское бормотание. 

— Спасибо, Ян, — отвечаю громко. 

Тишина, недовольное кряхтение, шумный зевок, шаги, скрип двери: 

— Ладно, рассказывай, — Коваль сменил привычный тон общения на деловой. — Что-то серьезное? 

Сминаю и швыряю в урну пустую пачку из-под сигарет, мне нестерпимо хочется курить, до ощутимой дрожи в пальцах. В рюкзаке есть новая, ноги сами несут обратно к домику.  

— Просто найди мне ее адрес или телефон, — приходится стискивать зубы, чтобы не оскалиться, словно бешеный зверь. 

— Твоя что ли? — осторожно интересуется. 

Сбиваюсь с шага, и меня обдает изнутри жаром. 

— Нет! Просто найди, — ловлю свое отражение в глади искусственного пруда. — Я не знаю. Нет, — прислушиваюсь к зверю. — Не похоже. Наверное. Бред. 

— Ну, если сомневаешься, точно не твоя, — заключает Коваль. — Дай мне пару часов, и я сам отзвонюсь. Кстати, должен будешь, — сбрасывает вызов. 

Еще несколько секунд верчу в руках смартфон, гася желание вбить номер Комаровой Анны и потребовать, нет, попросить.  Осаживаю себя, скинуть Алины данные. Аля. Алина. Но кто в здравом уме даст адрес или телефонный номер своей подруги явно неуравновешенному незнакомцу.

 «А логика и разум покинули меня вместе с беглянкой», — прихожу к этому выводу. Моего терпения хватает на то, чтобы расстегнуть рюкзак, снять защитную слюду с пачки, вытащить сигарету и закурить. Зажав зубами фильтр, изредка затягиваясь, слушать «Абонент временно недоступен», и жать кнопку вызова вновь. 

Спустя сорок минут номер Комаровой Анны так и не появился в сети. Не отключив вибрацию, сложил смартфон в карман, собрал немногочисленные вещи и отправился домой. Нет смысла пытаться продолжать отдых, если все мысли крутятся вокруг девушки со светлыми волосами, настороженным взглядом и полным отсутствием манер. 

— Где ты был? — нападает отец, не дав переступить мне порог дома. Он недоволен, впрочем, как и всегда. Привычка контролировать нас с матерью переросла в тотальную слежку. А после рождения младшего брата забота стала удушающей. 

— Отдыхал. 

— От чего? — интересуется, наблюдая, как я снимаю рюкзак и оставляю ключи от байка на тумбе. 

— От всего. 

— Ты не забыл? Этот год последний, я больше не буду оплачивать твою учебу. 

— Да, я помню. Как мама? Как Крис? 

— Мог бы ответить на ее звонок и сам спросить. 

— Я понял, отец, что сегодня ты не в настроении. Кстати, об учебе, я перевожусь.

Эта идея ударила в голову сразу же, как на почту упали собранные данные. Коваль не тянул время, через час после разговора с ним, припарковавшись на обочине, я вчитывался в скупые факты биографии.

Аля — единственный ребенок в семье, дочь научного работника и домохозяйки. И судя по тому, что моя беглянка сотрудник в педагогическом университете, родители возлагают на нее большие надежды. О том, чей голос я слышал во время телефонного разговора на пляже ни слова… и это к лучшему. Да, определенно к лучшему.