Мне удается рассмотреть холодный блеск неестественно голубых глаз, за плотной черной маской скрывающей ее лицо. Девушка также незаметно исчезает, как и появляется. В один момент. Еще некоторое время в помещении сохраняется тишина, и шепот превращается в гул и аплодисменты. 

— Понравилось? 

— Да, — я присоединяюсь к всеобщим овациям.

То тут, то там мужские и женские выкрики, зрители просят повторить, кто-то интересуются, не видели ли окружающие, где скрылась танцовщица. Музыка понемногу набирает обороты, танцпол активно наполняется, возвращая гостей к прежнему веселью. 

— Привет! — с громким радостным криком девушка поднимается к нашему столику, раскидывает руки и налетает на Ника. — Почему не предупредил, что приедешь? Пропала моя конспирация, — переводит взгляд от парня ко мне, — я сказала отцу, что буду у тебя. Приве-е-ет, я Эля, — я оказываюсь в крепких объятиях. — Кто она? — тут же отвлекается от меня. 

— Беглянка неудачница, — он подмигивает. 

— Не хочешь — не делись, — задорно отвечает Эля. — Я, возможно, еще вернусь, нужно отметиться перед папá, — протягивает на французский манер. — Развлекаетесь, детки, — звонко хохочет и скрывается в толпе.

— Смерч, — Ник улыбается, провожая миниатюрную женскую фигуру взглядом. — Предложение о танце еще в силе, — поднимает взгляд к танцовщицам, вернувшимся на свои места. 

— Я пас. 

— Мало выпила, — заключает, глядя на полупустой бокал. 

— Ты же несерьезно? — интересуюсь настороженно. — Поверь, я и физические нагрузки — вещи совершенно несовместимые. 

— Это легко исправить, — музыка на мгновение стихает. — Нужны систематические тренировки, — шепчет на ухо. — Я готов выступить в роли личного тренера, — парень хитро улыбается, блуждая по моему лицу взглядом, задерживается на губах, спускается к шее, сглатывает, и его лицо становится серьезным. — Ты будешь допивать? 

— Нет. 

Ник вновь увлекает меня за собой, рассекая танцующих свои телом, прокладывая дорогу к выходу. Он непривычно молчалив. В его движениях резкость. Помогает надеть мне шлем, садится на байк и ожидает.

— Мы возвращаемся, — наконец поясняет свои действия. — Здесь больше не на что смотреть. 

Дорога к базе отдыха пролетает так быстро, словно кто-то включил ускоренную перемотку кадров. С первыми лучами солнца, разбавляющими непроглядную темноту серым, в груди поселяется тревога и необъяснимая тоска, заставляя плотнее прижиматься к мужской спине и сотрясаться мелкой нервной дрожью:

— Замерзла? 

Шаги по гравийной дорожке разрезают в предрассветную тишину.

— Да, — вру, останавливаясь у развилки, ведущей к нашему с Комаровыми домику. 

— Мы идем ко мне, — хватка мужских пальцев каменеет на запястье.

Наваждение продолжается, но я уверена, мистика ночи скоро сойдет на «нет», и мы вряд ли пересечемся еще хоть раз.

Сегодня жизнь разделилась на «до» и «после». Я никогда не смогу вернуться в отношения, подобные прежним. Ровные, отрепетированные. Практически статичные, без страсти. Без сумасбродного желания обладать человеком здесь и сейчас. Отношения, в которых медленно погибают оба. Но в данный момент я тону в черноте взгляда, задыхаясь от нехватки воздуха, отвечая на пожирающие поцелуи Ника, ощущаю жар и тяжесть тела, оплетая его торс ногами.

— Не закрывай глаза. Смотри на меня. — Ник не спешит, наслаждается каждым проникновение, как и я. В отличие от его нежных, даже бережных прикосновений, взгляд безумен, резок и дик. Мужские губы впиваются в мои и тут же разрывают поцелуй, чтобы в очередной раз, оскалившись, прошептать:

— Аля, не закрывай глаза. 

И вновь «впервые». Впервые в моей жизни прощальный секс. Тягучий и сладкий, но с примесью горечи расставания.