Очень понимаю малого. Я бы от себя такую девочку тоже не хотел отпускать.

— Слушай, Чернов, — надо было сразу об этом упомянуть, из головы как-то вылетело. — Давай без твоих намеков? И о прошлом тоже не заикайся. Никаких упоминаний и вопросов.

— А че так?

— Она не помнит меня, — нехотя поясняю.

— Ты серьезно?

— Более чем. Если ты начнешь сейчас в своей привычной манере фонтанировать сарказмом, я приложу тебя об стол. Будешь потом красоваться в зале суда с подбитым лицом.

— Вот так и помогай друзьям, — притворно вздыхает он. — Ладно, я тебя понял, буду молчать. Но это не значит, что у меня нет никаких вопросов.

— Думаешь, у меня их нет? Я сам еще нихрена не знаю. Меня больше волнует то, что происходит в данный момент. К соседям Алены подослали каких-то людей, они разнюхивали все на месте.

— Это вполне стандартная практика. У твоей девчонки нормальная репутация? — Чернов дожидается, когда я кивну. — Ну и все тогда. Она же не алкоголичка какая-то, чтобы можно было такую характеристику состряпать. Хотя развязать людям языки не проблема.

Такая мысль тоже приходила мне в голову. Идиоту ясно, что родители Асаева честно играть не будут. Они собираются заменить своего сына внуком, и в какой-то мере их даже можно понять, но поступать так с Аленой я им не позволю.

Стоило подумать о голубоглазке, как взгляд зацепился за красивую молодую девушку в строгом платье. Впервые вижу Аленку такой. Плотная ткань облепила все ее изгибы, длина закрывает колени, и я тут же начинаю гадать, чулки или колготки на ней.

Хотелось бы лично руками убедиться в первом варианте, но мы пока явно не на той стадии отношений.

— Здравствуйте, — слегка взбудоражено произносит Алена, подходя к нашему столику.

Я встаю, чтобы отодвинуть стул для нее, и наши взгляды встречаются. С мужским интересом опускаю глаза на ее декольте, и под моим вниманием щеки голубоглазки покрываются легким налетом розового.

А другая на ее месте вполне могла бы и по роже мне съездить.

— Выглядите так, что вся мужская часть ресторана только на вас и смотрит, — в своей излюбленной манере начинает флиртовать Чернов.

Если он не перестанет меня провоцировать, в меню вполне себе может появиться новое блюдо. Его голова, например.

— Спасибо, — слегка тушуется Алена, поглядывая на меня.

— Присядем?

— Роман Андреевич, — вступаю в разговор я. — Хочу напомнить, что в вашей сфере не приветствуются личные связи с клиентами.

— Так и не я Алену Владимировну вести буду, — нагло усмехается Чернов.

— Как?.. А почему? — с любопытством наивного ребенка, которого только что обидели, интересуется голубоглазка.

— Я перенаправлю вас к профессионалу другой области. Сам я веду практику немного в ином направлении. Островская Инга Алексеевна свяжется непосредственно с вами в ближайшее время, я передам ей все, что мне сейчас удастся узнать от вас.

Аленка садится по правую руку от меня, Чернов усаживает свой зад напротив. От нормальной еды голубоглазка отмахивается, но мы на пару с Ромой уговариваем ее взять хотя бы десерт. Несмотря на то, что я таскал ей в больницу всякое, она все равно умудрилась как-то похудеть за эти дни.

Скулы теперь на худом лице выглядят так, будто порезаться можно о них. Куда это годится?

Чернов пытается разговорить Алену, она постоянно поправляет и волосы и смущается из-за его идиотских шуток, а я всерьез раздумываю над тем, чтобы вместо стейка начать разделывать эту наглую морду.

Но начал бы я с кастрации.

— В любом случае мы постараемся сначала мирно все урегулировать. Но вам, Алена Владимировна, придется пойти на некоторые уступки. Возможно, мы сможем договориться на пару выходных в месяц, когда мальчик будет оставаться у Асаевых?