– Например, как? – Кристиан повернулся к доктору.

– Я женщина, мне можно тупить, – серьезным тоном высказала очевидную вещь девушка.

– Классно! – восхитился Блэр и даже поставил свою чашку на стол. – А мужикам, значит, тупить, как ты говоришь, не положено?!!

– Совершенно верно! Ты на лету схватываешь! – Сунери рассмеялась.

Кристиан снова взял кружку и, улыбаясь, продолжил пить свой кофе, разглядывая в высокое окно ночной дворик. Деревянные часы на стене пробили одиннадцать ночи. Сунери вздрогнула и обернулась к Блэру, распахнула от неожиданности губы – он пристально, внимательно смотрел на нее.

Сколько он смотрел?..

– Ты солгала мне, – он улыбнулся и, не разрывая зрительного контакта, ухватил сброшенную на стол кожаную куртку, выпрямился, стал медленно надевать ее.

– В чем? – девушка тоже оттолкнулась от стола, поставив на него пустую кружку, снова повернулась к мужчине. – Госпиталь? Муж? Лечение легкого ожога? Смысл?

– Нет… – Кристиан скользил по напряженному лицу мягким, даже нежным взглядом, – ты солгала только об одном: о причине твоего исключительного, единственного в своей природе бессмысленного поступка.

– А если я в блондинку покрашусь? – бросила последний весомый аргумент Сунери.

Блэр неодобрительно причмокнул:

– Да хоть рога себе приклей, – он улыбнулся. – Видишь в чем штука, – он шагнул как-то слишком близко и навис над девушкой, – сколько ни убегай, а от себя оторваться не получится, сколько ни переезжай, ты всегда и всюду берешь с собою себя. Есть вариант – либо позволять выжирать тупым и пустым людям свои мозги серебряной ложечкой, но это очень неприятно и больно, либо самому е*ать этих самых людей, не подпуская их на пушечный выстрел к своему мозгу, и трахать его самостоятельно тем способом, какой тебе больше нравится, рассчитывая перестроить его на нужный лад…

– Ты выбрал последний вариант? – непонятно откуда набравшись смелости, не успев подумать, спросила Сунери и подняла испуганное лицо к Кристиану.

– Ты скажешь мне правду? – вопросом на вопрос ответил Блэр и медленно улыбнулся, обнажая белоснежные клыки.

В столовую зашел невыспавшийся, взлохмаченный, недовольный Азор и встал в дверях, исподлобья разглядывая обернувшихся на него людей. Вся морда мудрого пса выражала сейчас крайнюю степень отчаяния и только одну мысль: «Х*ли вы не спите, философы недобитые?!»

– Он из-за меня не спит? – улыбнулся Блэр и сделал полшага назад от Сунери.

– Угу… – девушка тоже улыбнулась и с нежностью поглядела на пса, – охраняет…

– То есть, если я, скажем, попытаюсь тебя изнасиловать, – высказал неожиданную мысль актер, – он откусит мне…

– Откусит! – прервала Кристиана доктор и, пряча улыбку, отвела взгляд от смеющегося лица мужчины.

– Предсказуемо и справедливо, – согласился Блэр и шагнул к засыпающему прямо на ногах, прислонившемуся для пущей опоры к стене псу, – а если ты на меня наскочишь и подло захочешь лишить чести? – актер обернулся и озадаченно посмотрел на собеседницу. – Он меня спасать будет?

Девушка приоткрыла от удивления рот и, вытаращив глаза, несколько секунд просто смотрела на мужчину, прервав наконец затянувшееся молчание, она облизнула губы и задала встречный, совершенно резонный вопрос:

– А хочется, чтоб спасал?

С секунд десять они снова глядели друг на друга, ни разу не моргнув, симметрично расплываясь в каких-то идиотских улыбках, не выдержав, Сунери отвела взгляд и закрыла рот рукой.

– Так, – услышала она мягкий голос от двери, – Хьюстон, у нас проблема.

Девушка поглядела на мужчину и рассмеялась окончательно: Кристиан, видимо, решив обхитрить сонного пса и проползти аккуратно мимо него, оказался прижатым его большим телом к стене, собака, не отвлекаясь ото сна, мало того, что не растеряла свой заложенный природой защитный функционал, она еще и умудрялась выполнять свои охранные обязанности, вполне удобно прислонившись боком к ногам Блэра, и самозабвенно пускала слюни на его потертые джинсы.