Тревога костлявой лапой опять сдавила мое сердце. Я тяжело задышала и прислонилась к столбу, а потом все вокруг потемнело и исчезло.

***

– Рита! Да что с тобой! Опять задумалась!

– А? Что? – я посмотрела на друзей и Степана и вернулась в реальность. – Простите! Вы что говорите?

– Степан спросил тебя о свадьбе.

– Какой?

– Ритка, не тупи! Ты только что рвала фотки, теперь объясни парню, что это было.

– А что было? – я посмотрела Степану прямо в глаза. – Я не могу с тобой встречаться. Я замужем! – я показала ему палец, на котором блестело то самое колечко, что подарил мне Антон. – И развестись не могу, потому что не знаю, где мой муж.

7. Глава 7. Антон

Я наконец оторвал взгляд от Павла, который так и не повернулся лицом и посмотрел на Макса. Ошарашенный услышанным, я только сейчас сообразил, что он оскорбил мою любимую женщину.

– Как ты сейчас назвал ту девушку? Нищебродка?

– Да. А что? – трусливый Бей растерялся. Его глаза забегали по сторонам в поисках поддержки. – Она такая и есть...

– Кто тебе давал право судить людей? Деньги твоего отца? – сквозь зубы процедил я и сжал кулаки. Если бы мог, вмазал бы сейчас Максу по роже и расквасил бы ему длинный нос.

– Эй, Стрела! Ты чего? Не заводись! Вырвалось просто. Язык впереди головы сработал. И потом, раньше ты сам таких девчонок называл нищебродами. Вспомни, как мы прикалывались.

Я сжал челюсти, чтобы не заорать от бешенства. Усилием воли сдержал порыв. На меня смотрели и мама, и отец, и друзья. Такая реакция им точно покажется странной. Они же не знают, что я до сих пор помню о Рите. Мать вообще может решить, что у меня проблемы с головой, лечить активно начнёт. Б-р-р-р!

– Забудь, – махнул я рукой и задержал дыхание.

– И правда, Макс, – Пашка повернулся к нам. – Прикуси свой язык, чтобы не болтался без дела.

– Мальчики, – встала между нами Маша, – вы столько времени не виделись, а уже успели поцапаться. Эта девчонка, как проклятая змея: одно упоминание о ней – и вы сразу ядом плюётесь.

– О какой девчонке вы говорите? – вступила в разговор мама.

– Да о той...

– Так! – крикнул я, чтобы увести разговор от опасной темы. – Кто первый на Меуре катается?

– Я хотел, – оживился Максим.

– Дима, пересади меня.

Я привычно схватил охранника за шею, он просунул руки под мои колени. Один рывок – и я уже сижу в кресле попроще, а Маша заботливо укрывает мне ноги пледом. Она намерено щекочет мне щеку длинными волосами, но я старательно отодвигаюсь: ещё не отошёл от вспышки гнева.

– Я ночью приду к тебе, – шепнула мне на ухо Машка.

– Куда придёшь? – удивленно вскинулся я.

– В спальню, – чмокнула она меня в щеку и засмеялась.

У меня чуть челюсть не отвисла. Вот это номер! Кажется, Мария не понимает, что у меня не только ноги не работают, но и детородный инструмент тоже в отключке. Нет, он иногда поднимается, но независимо от меня, будто живет своей жизнью. Просто опускаю глаза – торчит, но я при этом совершенно ничего не чувствую. Это был ещё один момент, из-за которого я не стремился связаться с Ритой.

Я покачал головой: пусть приходит, пора девочку избавить от иллюзий. Может, ещё и памперс попросить мне поменять?

Маша убежала, а я поймал хмурый взгляд Пашки. Он смотрел исподлобья, словно хотел меня ударить. Возникло ощущение дежавю. Прошло пять лет, но между нами ничего не изменилось. Друзья-враги. Просто мурашки по коже бегут.

Неужели он до сих пор сохнет по Машке? Так, я теперь не мешаю. Вперёд, дерзай!

«Нет, не может быть!» – сомневался я, наблюдая, как Макс крутится по песку на Меури. Не бывает такой долгой безответной любви.

Хотя... я сам постоянно вспоминаю Риту. И даже иногда заглядываю на ее страничку в соцсетях, но все эти годы она будто исчезла с экрана радара: нет ни фотографий, ни переписки с друзьями. Страничка есть, а хозяйка отсутствует.