Наконец дорога подошла к концу. На улице уже вовсю шкварило солнце, а потому я, как могла, постаралась побыстрее добраться в тень. Катить коляску и чемодан с тяжелой сумкой на плече да еще и по ужасной сельской дороге было максимально тяжело, но что оставалось делать? Надо привыкать со всем справляться самостоятельно, ведь я теперь одна. Одинокая мама с шизанутым почти бывшим мужем и безразличной собственной матерью вдобавок.

Стало очень и очень жалко себя, но дорога и жара требовали отложить слезы до лучших времен, а потому я, стиснув зубы, бодрее двинулась вперед. Идти всего-ничего. Ну, по крайней мере так было, когда я - легче на пятнадцать килограммов и моложе на десяток лет, летящей походкой преодолевала расстояние от электрички до бабушкиного дома. Теперь же дорога казалась бесконечной.

Немногие прохожие не спешили помогать одинокой, уставшей женщине с ребенком, волочившей чемодан и коляску по ухабам и это злило. Хоть злиться, объективно, было не на что. Никто мне ничего не должен. В том числе бабушка не должна соглашаться приютить нас с Анечкой. Вспыхнувшая в голове мысль заставила внутренне сжаться. Сорвавшись впопыхах я как-то не думала о том, что и она может отнестись ко мне так же, как мама. Все потому, что до вчерашнего дня возможность в любой момент приехать в родной дом и рассчитывать на помощь близких казалась чем-то само собой разумеющимся и, несмотря на сказанное мамой, я просто не успела принять обратное. Но что, если… И что мне делать тогда, куда идти? Снимать квартиру? На что? Даже если удастся найти какую-то работу с учетом наличия Анечки - я была на все согласна - то на что мне хватит? Я глубоко вздохнула, мысленно приказала себе успокоиться. Нечего накручивать себя раньше времени.

В городке было лишь несколько старых пятиэтажек, все остальные дома - частные. Рядом озеро, лес. Воздух, несмотря на жару, свежий. Идя по улице, я невольно крутила головой, выхватывая взглядом все знакомое и словно бы здоровалась со старыми друзьями, помнящими мое детство и юность. Нет, конечно же, я довольно часто навещала бабушку - раз в месяц-два, как минимум. Но все было впопыхах из-за собственной занятости либо потому, что не любивший деревню Дан, очень выразительно демонстрировал то, что приехал сделав одолжение мне. А потому даже просто пройтись по улице времени особо не было.

- Боже мой! Машенька? - вырвал меня из мыслей бабушкин оклик.

Чуть впереди был небольшой рыночек, на котором местные продавали собственноручно выращенные овощи и фрукты. Среди них была и моя бабушка. Торопливо обойдя сооруженные из картонных коробок и деревянных ящиков прилавки, она подошла ко мне. Невысокая - на голову ниже меня - пухленькая женщина с натруженными руками и загорелым улыбчивым лицом с блестящими карими глазами, одетая в как всегда идеально выглаженное цветастое платье и косынку, одним своим видом навевала ощущение покоя и уюта, которые бывают только в детстве.

- Дорогая моя, что ж ты не предупредила? - запричитала она, обнимая меня. - У меня же ничего не готово! Ой, Анютка, радость моя! Какая ты большая стала!

- Михална, это что внучка твоя? - спросила одна из женщин.

- Да, да, Маруська моя приехала! Галь, присмотри за прилавком, хорошо? Я детей домой отведу и вернусь.

- Иди-иди, конечно! Не беспокойся.

Бабушкин взгляд задержался на моем чемодане, но она ни слова не сказала. Молча взялась за ручку и покатила его по земле.

- Бабуль, ты извини, что не предупредила о приезде…

- Ну и ничего! Яйца у меня есть, помидорчики, лучок… Сейчас тебе быстренько омлет пожарю. А малышке - козье молоко. Все ж свое, домашнее… Как же я по вам соскучилась, родные мои!