Наташа села за стол.

– Наденька, я что-то есть не хочу.

– Я твои отговорки больше слушать не буду. Диночка – очень нежный ребёнок, ей материнское молочко просто необходимо. Поэтому бери ложку и наворачивай, потом молока выпьешь. Грудное молоко из ничего не образуется, это всем понятно, кроме тебя.

Надежда взяла ложку, зачерпнула суп и поднесла Наташе ко рту:

– Я не отстану, ты знаешь, ротик открывай, вот так.

Наташе пришлось проглотить, хотя есть совсем было невмоготу.

– Я сама, позволь, я сама ради Диночки поем немного.

– Вот и хорошо, ладно.

– Валечка, и ты кушай, супчик приостыл уже.

Валечке несколько раз повторять не пришлось. Девочка, коренастая, смышлёная, с большими карими глазами, напоминала гриб боровик. Ладненькая, в меру плотненькая, улыбчивая, она совсем не была похожа на свою маму. Наташа обладала необычной утончённой красотой, которая притягивала взгляды людей. Хрупкая, точёная фигурка, но в то же время очень ладненькая и округлённая, с изящными ножками. Она всегда была открыта и доброжелательна. Голубые глаза, обрамлённые длинными пушистыми ресницами, отличались редкостной яркостью и чистотой, их необычная синева просто привораживала. Аккуратный носик подчёркивал её миловидность, нижняя губа была чуть больше верхней. Густые тёмно-русые волосы всегда были красиво уложены, строго и со вкусом. Кожа у неё была светлая, гладкая, а главное, от Наташи исходила особая энергия, она как будто дарила нежность. Пожалуй, Валечка отдалённо чем-то напоминала отца. Тадеуш говорил, что дочка похожа на его сестру, но это сходство было едва уловимым, потому что Тадеуш был высоким, худощавым, и глаза были у него зелёные.

Аппетит у ребёнка был отменный. Она ловко управлялась с ложкой. Надежде всегда доставлял радость этот ребёнок. Вот на земле стоит человечек, всеми двумя ножками стоит, уверенно и прочно. И всё ладно получается, за что ни возьмётся. А Диночка, она вся в маму, хоть ребёнку всего четыре месяца, можно точно сказать, что она будет редкой красавицей, только больно хрупкая, просто эфирный ребёнок, всегда нуждающийся в защите.

Так думала Надежда, которая очень любила этих детей, они вошли в её душу. Своих деток у неё не было, Бог не дал. Так уж сложилась жизнь. Она помогала по дому и с детьми уже три года и стала почти родной. Наташа с ней не спорила, знала, всё, что делает Надя, делает от души и хочет как лучше. Была ей благодарна, старалась подарить что-нибудь красивое: то платьице, то шарфик. Тадеуша Яковлевича Надежда уважала безмерно, считала его очень порядочным и надёжным человеком, а также самым примерным мужем. Да и он относился к ней с почтением. Простая, открытая женщина любила его детей и заботилась о его жене. Что ещё надо? На неё всегда можно было положиться. Супруги с лёгким сердцем оставляли детей на Надежду. С няней им очень повезло, она любила их детей как своих. Побыть вдвоём, пойти в кино или просто поиграть в волейбол, сходить в гости или посетить премьеру в театре – всё это им удавалось благодаря Надежде. На кого-то другого Наташа вряд ли бы оставила своих детей. А с Надеждой им удавалось не пропустить ни одной премьеры в театре, тем более ложа для администрации города всегда была в их распоряжении. Наташа просто светилась от счастья, когда они с мужем вдвоём поднимались по лестнице в свою ложу в театре. Целых два часа она проводила с любимым вдвоём во время просмотра интересного спектакля. Что может быть лучше? Именно в театре она познакомилась с Ноной. При первой же встрече они сразу прониклись друг к другу. Тадеуш как-то рассказал жене, что Нона после их знакомства сказала: