В душевой комнате приняв ледяной душ и растеревшись до красноты полотенцем, я, наконец, почувствовал то душевное равновесие, в котором так нуждался.

Выпив чашечку черного кофе, который сварил у себя в комнате портативной кофеваркой, я отправился на подстанцию «скорой помощи», где мне предстоял первый рабочий день.

Встретили меня довольно прохладно, воспринимая меня временщиком, что в общем-то так и было. Старший врач подстанции познакомил меня с водителем – парнем моложе меня, с которым мне предстояло работать, представил диспетчеру приема вызовов и выдал портсигар с наркотиками, заставив предварительно расписаться в журнале.

Вот и все. Рабочий день начался. Открыв металлический чемоданчик с лекарствами и шприцами, я быстро сориентировался в наличии препаратов, отметив про себя, что из коллаптоидного состояния больного, пожалуй, выведешь, но вот для лечения пациентов запас лекарств весьма скудный. Да, бедна, бедна наша медицина. Даже анальгина в достатке нет, я не говорю уже о коронаролитиках.

– А чем вы больных-то лечите? – спросил я с иронией, заметив на себе любопытные взгляды нескольких присутствующих в комнате коллег, когда ознакомился с содержимым чемоданчика.

– А мы их не лечим. Мы их выводим! – отпарировал один из врачей, с виду лет сорока, хохол с толстой физиономией и брюшком.

– Выводите куда? В миры иные? С таким «изобилием» лекарств, пожалуй, только туда, – съязвил я, не поднимая на него взгляда.

Мне почему-то не хотелось им понравиться. Нет, злобы на них не было, но в их симпатиях я не нуждался. Мне было наплевать на все те сплетни и слухи, которые обычно толстой шубой начинают нарастать на новичках. В медицине я не был новичком, тем более на «скорой», где подрабатывал много лет. А работа в хирургической клинике была серьезной школой, где я сталкивался с любыми, даже весьма сложными и неожиданными ситуациями.

– Нет, это вы зря, – как-то даже опешил хохол, – мы колем больным то, что нужно.

– Колите, что под руку попадается, или нет?! – не унимался я.

– Или как! У нас у каждого заначка имеется – на сложный случай, – включился в словесную игру другой врач.

– Ну, тогда-а-а – да-а! – закончил я и вышел на улицу покурить.

Мне было противно за себя, что с первого момента испортил отношения с коллегами, в чем-то даже унизил их, умаляя их способности. Но я не мог остановиться. Меня будто несло как… по трубам. Ладно! Прорвемся.

Он открыл глаза и вновь увидел перед собой девушку, стоящую у нему спиной со скрещенными на груди руками.

– Ты спишь очень долго! Мы теряем время. Но тебе простительно – ты с дороги, – сказала она, не оборачиваясь, затем отошла в глубину зала, взяла со стеклянного столика какой-то никелированный предмет и села в свое кресло напротив него. Она была рассержена.

– А сколько я проспал? – был его вопрос.

– Месяц! – ответила девушка и показала ему никелированный блестящий предмет, напоминающий несколько вытянутый спичечный коробок. – По Земному времени – месяц, здесь у нас, конечно, прошло значительно меньше. Но все равно ты долго спал. Это – она кивнула на предмет – запись всех твоих снов, которые ты видел и которые тебе предстоит увидеть. Всегда смотри их внимательно и запоминай, но только те из них, которые будут цветными.

– Ты меня упрекаешь, что я долго спал, но ведь я – спал, я не волен над собой во время сна. Разбудила бы меня тогда, – несколько обиженным тоном проговорил он.

– Ты должен уметь владеть собой в любой момент, даже во сне. Мы учим тебя этому. Но сейчас ты не хотел уходить из сна – мы показывали тебе твою прошлую жизнь, и ты попросил оставить дольше. Мы удовлетворили твою просьбу. А теперь нам предстоит большая работа, мы подходим к очень важной теме, тебе будет интересно, – девушка улыбнулась, и все встало на свои места.