— Ты чего? Тоже влюбилась в него, как Ника? — улыбнулась Мила.

— Чего? — взволнованно спросила я, но смущение скрыть не удалось и мои щеки вспыхнули, — я в него не влюблена.

— Ну да, ну да, рассказывай мне тут, — прищурилась Мила, — щеки то какие сразу красные.

— Забудь, — прошептала мне Кира в ухо.

— Мне смазливые блондины не нравится, — сморщила нос Света, — мне просто интересно... Неужели он такой и дома?

— Сто процентов, — в унисон сказали Мила и Кира.

— Мне кажется у него дома идеальная чистота и все на своих местах, и не дай бог кто-то потревожит его порядок, — предположила Мила.

— Не напоминай. Это вот: листочек к листочку, ручка к ручке. Помню, он у меня, когда рекламный пост выверял, с линейкой сидел, — сказала Кира.

— Зачем? — удивилась я.

— Отступы и картинки, чтобы одного размера были. Там до миллиметра все смотрел. Бррр. Так что дома у него думаю, как в аптеке.

— Вообще, мне кажется он сложный в общении... — сказала Света.

— А ты еще этого не поняла? — удивилась Мила.

— Я имею в виду и с друзьями.

— Мне кажется их у него вообще нет, — съязвила Кира.

— У всех свои недостатки есть, — буркнула я, — ко всем можно найти подход.

— Ну, вот ты на своем примере и покажешь, — улыбнулась Кира.

​

Мне стало неприятно за Ивана Тарасовича. Стыдно за девочек. Я погрузилась в работу. Нужно было доделать текущие проекты и передать их Свете. Даже на обед не ходила. За день очень устала, но успела, правда пришлось задержаться.

Вяло побрела к выходу, надела куртку, сапоги, потянулась к двери и тут она резко открылась.

— Ника! — восторженно сказала председатель профсоюза, — а я уж подумала, что ты забыла и ушла. Одну тебя ждем, поднимайся.

— Так я и забыла... — тихо прошептала я.

— Вот видишь, как я вовремя. Идем.

Я не против самодеятельности и творчества. И в универе за это получала много поблажек. Ведь никогда не отказывалась, но сегодня на столько устала, что готова была отказаться. Галина Михайловна была так настроена и так мила, что я не смогла отказать и шла за ней. Нужно научиться говорить «нет»...

Я зашла в зал. Там было много коллег из разных отделов. Как оказалось, все занимались чем-то. Кто-то танцевал, кто-то пел, были даже фокусники.

— Вон, садись к Ивану Тарасовичу, вы же с ним вместе будете.

— Он, что, все-таки согласился? — обреченно вздохнула я.

— Да. Я знаю за какие ниточки дернуть, — подмигнула мне Галина Михайловна, — из вас получиться идеальная пара... Ведущих... конечно же.

— Сомневаюсь, — вздохнула я.

— Зря. Иди, — подтолкнула она меня.

Я села рядом с Холодным. И слушала вступительное слово Галины Михайловны. Все сидели в повседневной одежде и лишь мы с Холодным в уличной.

— Тоже сбежать хотела? — тихо шепнул он мне.

— Забыла просто.

— Понятно, — сжал губы Холодный.

Председатель профсоюза монотонно рассказывала план мероприятия и роли каждого. Она останавливалась на каждом участнике и долго мусолила их выступления. Моя усталость усиливалась, да и в куртке мне было так тепло, что меня разморило. Глаза закрылись сами собой. Проснулась от толчка. Во сне я облокотилась на Ивана Тарасовича, который и дернул плечом, чтобы меня разбудить.

— Ника, вам все понятно? — уточнила Галина Михайловна.

— Да, — спросонок ничего не понимала я и все сказанное летело мимо ушей.

— Предложения есть?

— В ходе работы возможно появятся...

— Понимаю... А у вас Иван Тарасович?

— Только один вопрос. Почему мы должны разрабатывать сценарий и свою речь? Не проще ли выбрать сценариста. У нас и свои дела есть. Тем более мы с Вероникой Михайловной работаем над вип проектом...

— Значит это будет прекрасная возможность вам укрепить отношения при разработке сценария.