Вера накинула кофту, сунула ноги в ортопедические балетки и спустилась на первый этаж по лестнице, чтобы не столкнуться с кем-нибудь в лифте. Девушка на ресепшн пожелала доброго вечера на чистом русском, хотя по гордому профилю можно было с уверенностью утверждать о её греческом происхождении. Как выглядели коренные киприоты, Вера не знала.

Улица обдала её влажной прохладой, смешанной с остатками дневной жары и сладкими ароматами. В июне, казалось, цвело всё, хотя бывалые утверждали, что в мае всё ещё круче. Но привыкшая к московским сиреням и яблоням Вера терялась в обилии красок. Розовые, жёлтые, красные и малиновые цветы были повсюду. Они свисали с деревьев или вальяжно располагались на их разлапистых кронах, торчали на кустах и обвивали стены и стволы гордых пальм. Идти хоть сколько-то далеко от отеля оказалось сложной задачей. Вера уставилась в практически непроглядную тьму. Да и куда идти-то? Шагать вдоль дороги? До этого на Кипре она не была и выбирала тур, ориентируясь по фото номеров и столовой. А вот о точке на карте не подумала.

Справа от выхода был мини-парк на пару лавочек и беседку, прилегающий к отелю. Ну что ж, на безрыбье, как говорится. Вера шагнула в прогал между кустов с плотными листьями и опустилась на лавку.

Хм… посидим.

Она глубоко вдохнула, пытаясь уловить все запахи разом и каждый по отдельности. Тихо шумела листва, будто деревья перебирали зелёными пальцами. Время от времени вдалеке проезжала машина, нарушая размеренное дыхание вечера. И Вера снова возвращалась в своих размышлениях к той чудаковатой парочке. Никак не могла отпустить мысль об их наглой выходке с бассейном, о его пошлых речах, и о предосудительной готовности девушки стать лёгкой добычей. И не столько её смущала распущенность – да кто в наше время будет думать о такой ерунде? – сколько о её пугающей доверчивости и своего рода безбашенности. А может быть, даже и глупости.

Ветер провёл по плечу веточкой олеандра, и Вера обернулась, уже представив себя сказочной принцессой. Сейчас она затанцует с цветами и вольётся в соловьиные трели. Вместо чуда единения с природой, она вскочила с криком, почти как давеча та сумасбродная девчонка.

Под олеандром лежал незнакомый мужик и тянул к ней свою руку.

Вера уже собиралась бежать, но мужик прохрипел что-то и стал вроде как задыхаться.

Допился. Допился, чёрт бы его побрал. Ну а её какая печаль, если какой-то бухарик загнётся под сенью цветущих кустарников?

И всё же Вера повременила с побегом.

– Эй… ду ю спик русиш?

Тот только сипел, всё тише и тише.

Вера подошла поближе и посветила в него телефоном. С красного отёкшего лица на неё смотрели голубые глаза. Ясные и умоляющие.

От незнакомца не несло перегаром, да и краснота была вовсе не алкоголической. Но она всё же спросила:

– Вы пили?

Он еле покачал головой.

– Что-то случилось?

Моргнул и снова уставился на неё.

Вера уставилась в ответ. И что ей теперь делать? Тащить его на себе или оставить валяться в кустах? Нет, ну это как-то не по-человечески. А тащить она его точно не сможет.

Тихо, еле слышно мужик что-то шептал.

– А? – Вера никак не могла разобрать, что он бормочет.

Снова засипел, но безуспешно.

На свой страх и риск она присела рядом на корточки. Хоть бы не маньяк, устроивший ловушку для жертвы. И ведь ловко придумал. А Вера ещё возмущалась глупости той девчонки.

Она приблизила к мужику ухо и только тогда еле разборчиво расслышала отчаянное:

– Врача…

– Там! Там, – после короткого спринта Вера сама уже задыхалась. Она влетела в отель и бросилась на ресепшен. – Человеку плохо! Врача!