Внутри все расцвело и засияло. Бессонная ночь и несколько дней упорной подготовки не прошли зря.

– Да, конечно, Герман Андреевич! Спасибо!

Но преподаватель уже что-то заполнял в своём небольшом ежедневнике-журнале и даже не взглянул в мою сторону.

Ромыч с Ником ждали нас в столовой.

– Ну, как? Сдали?

– Сдали! – хором провизжали мы.

– Красотки! Дайте пять!

– Вы прикиньте, Герасим похоже берет Дашку в свою команду к слету юных хирургов! – разболтала подруга, прежде чем я успела даже переварить эту информацию.

Ромыч присвистнул.

– Слушай, Даш, а ты не можешь ему…ну это…на этом вашем слёте между делом на ушко нашептать, чтоб он мне зачеты поставил. Я на ваши олимпиады и конкурсы не претендую, мне лишь бы зачёт получить.

– У кого ещё какие пожелания? – рассмеялась я.

– У меня пожелание только одно, – заявил Ник, – чтоб к концу нашей очереди не закончились слойки с вареной сгущёнкой.

Еще около часа мы провели в столовой. Обсуждали прошедшую неделю, строили планы на следующую, да и просто болтали. Конечно, парням еще предстоит пересдача, но на какое-то время все могли немного выдохнуть.

– Слушайте, пойдёмте уже, а то сейчас у пекусов пары закончатся, опять будем километровую очередь в гардероб стоять, – поторопила Вика.

Подруга была права. За месяц мы отметили одну вещь: почти в одно время с нами заканчивались пары у каких-то наглых первокурсников (именно их мы и называли «пекусами»), и в коридоре становилось просто не протолкнуться. Пересекаться с ними действительно не стоило.

– Заходите в гардероб, берите куртки сами, а то вы меня замучаете совсем! – скомандовала бабулечка-гардеробщица.

Мы забрали вещи и стали потихоньку одеваться. Свободное место на скамейке отвоевали, дальше можно было не торопиться.

Я искала в карманах перчатки, когда наткнулась на непонятно как там оказавшийся сложенный в несколько раз лист бумаги. Насколько мне помнится, из бумажной продукции в моих карманах всегда были лишь автобусные билетики.

Друзья что-то активно обсуждали, не обращая на меня внимания. Я посмотрела в их сторону и развернула листок. В следующую секунду волна холодного пота окатила тело с головы до ног. Мир вокруг пошатнулся, и я лишь чудом сумела устоять.

– Стойте! Нина…э…Николаевна, стойте!

– Чего тебе? – бабуля подняла голову, недовольная тем, что ее отвлекли от решения кроссвордов.

– Скажите, а во время занятий сюда кто-то заходил?

– Так сюда постоянно кто-то заходит. Мне что же теперь, всех запоминать?

– В мою куртку подложили записку! Ее не было, когда я только пришла!

– И что ж с того? Не украли же чего. Сами разбирайтесь в своих записках и делах амурных. Я вам не пункт передачи информации! – похоже, Нина Николаевна сегодня не в духе.

– Но вы же должны следить…

Я не успела договорить – меня окликнул Ромыч:

– Дашка, ты где там застряла? Пойдём уже!

– Кажется, у меня неприятности, – пробормотала я, и три пары глаз друзей тут же вопросительно уставились на меня. Вместо того, чтобы сказать что-то еще, я просто молча протянула найденный листок Вике.

Несколько секунд ее глаза бегали по тексту. Затем снова и снова возвращались к началу. Подруга перечитывала записку несколько раз. Закончив читать в очередной раз, Вика подняла взгляд. Он больше не был вопросительным. Теперь в нем читался страх.

– Записка…с того света?…

– Чего? Дайте сюда, нам тоже интересно, – тут же выхватили листок парни. – «Дорогой зайчонок! Поздравляю тебя с твоей очередной победой над Герасимом! Я ни на секунду не сомневался, что у тебя все получится, ведь ты у меня самая умная. Целую, твой Т.» Что за хрень? – Ромыч обвёл нас непонимающим взглядом. – Если вы прикалываетесь, это не смешно!