Я могу всё. История жизни Антон Достоевский

Редактор Юрий Минаев

Редактор Иван Баерсдорф

© Антон Достоевский, 2018

ISBN 978-5-4490-2192-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава I

Часть 1

Август 2009 года

– Привет, меня зовут Шарлиев. А тебя? – бодрым голосом представился мальчик четырнадцати лет.

Он выглядел худощавым и носил на руке новый браслет с драконом, на который время от времени посматривал. Его звали Тимур, но он любил, когда его называют по отцовской фамилии. Мальчик очень гордился своим папой и практически боготворил его.

– Я Джон, – ответил тихо толстоватый паренек, который был выше первого на голову, но чуть младше по возрасту.

Он был одет в большую майку и носил кепку на голове, по своему обыкновению в тот момент он ел пирожок.

– Ты впервые в этом лагере?

– Да. А ты? – переспросил тот с набитыми щеками.

– Джонни! Я положила тебе два чистых полотенца и на всякий случай рулон туалетной бумаги, – прокричала из машины его мама, ненадолго прервав их разговор.

– Спасибо, мам, пока! – ответил Джон, дожевывая свою плюшку.

Родители уже сели в машины и постепенно отъезжали от базы отдыха, сигналя на прощание своим детям. Охранник закрыл железные ворота, а организаторы отдыха повели ребят на территорию пансионата «Сверчок». На той базе отдыха был сквер, где изредка прогуливались пенсионеры, отдыхающие там, то по одному, то под ручку с женами. Там была просторная аллея с лавочками, в центре которой стоял памятник Ильичу. Детей построили в шеренгу. Перед ними стояла группа педагогов, которые приехали на преддипломную педпрактику от педвуза в роли вожатых.

– Итак, ребята, Ваши родители могут не волноваться! – сказала молодая девушка в красном шейном платке. – Здесь вы проведете свои лучшие каникулы! Наш лагерь – чудесное место! Вы в этом обязательно убедитесь, а сейчас мы пойдем в корпус, где расселимся по комнатам. Скажите обязательно нам, если кто-то хочет жить вместе.

Идя по территории дома отдыха, вся группа подростков постепенно разделилась на несколько частей, каждая из которых направилась к своему корпусу. По всей территории висели небольшие колонки, в которых играла старая бодрая музыка. Ребята уже постепенно начинали знакомиться между собой, как гром гремели колесики их чемоданов по старому асфальту.

– А ты откуда, Джон? Странное у тебя имя, – сказал Шарлиев.

– Я англичанин, но родился здесь. Мои предки когда-то переехали жить из Англии в Москву, а чтобы это не забыть, у меня в семье специально оставляют английские имена, – рассказывал паренек.

– Ух ты! А ты знаешь английский? – спросил тот.

– Нет, но очень хочу его выучить. Скажи, а у тебя имя есть? Шарлиев – это ведь фамилия, – поинтересовался Джон.

– Есть, Тимур, но меня все по фамилии называют. Не переживай, – он махнул рукой и улыбнулся.

– Я буду звать тебя Шарли, ты не против? – он посмотрел на друга.

– Не против, мне так даже больше нравится! – усмехнулся Тимур. – Как будто я француз, а ты англичанин. Это круто! Давай вместе жить?

– Давай, – ответил тот и достал из кармана печенье.

– Будешь есть? У нас же обед скоро, – сказал Шарлиев.

– Ну я просто есть хочу уже, – ответил тот и начал жевать всухомятку.

Ребят к тому моменту уже их привели в корпус. Это было белое трехэтажное здание с балконами и зеленой входной дверью. Внутри висели пожелтевшие большие часы, на полу лежали протоптанные коврики с узорами. На ту смену в лагерь приехало человек 60, среди которых были ребята и девочки разных возрастов: от 12 до 16 лет. Вокруг царила советская атмосфера: союзные гербы, каменные корпуса, скрипящий деревянный паркет.

По их просьбе, двух мальчишек поселили в одной комнате. Они открыли дверь, которая со скрипом сама закрылась. Чемоданы сразу поставили каждый к своей кровати. Из интерьера был холодильник, куда Джон положил колбасу и сушки, две койки, на которые ребята кинули свои вещи с дороги и неработающий старый телевизор. Иногда в лагерях их специально отключают, чтобы дети могли насладиться жизнью без подобных городских атрибутов, но тот телевизор просто не работал.

– Общий сбор около входа! – прокричал кто-то из старших в коридоре.

– Что это значит? – спросил друга Джон.

– Пойдем, нам расскажут, что мы будем тут делать! – бодро ответил Тимур и взял кепку из сумки.

– А! Выходить уже? – переспросил Джон.

– Да, идем, бери ключ.

Детей позвали на общий сбор. Вожатые змейками выводили группы подростков, которые кричали, смеялись и всячески показывали свою радость оказаться вне дома с родителями, а среди себе подобных. Было солнечно. Всех привели в один из корпусов, в котором располагался актовый зал. В этом помещении пахло стариной, на сцене висел пыльный бардовый занавес, который, видимо, повидал многое. Стулья были отремонтированы, но по их внешнему виду можно было сказать, что и им не один десяток лет. Участники расселись по местам, зал оказался заполнен едва наполовину.

– Здравствуйте, ребята! – сказала крупная женщина в объемном сарафане, стоящая на сцене.

Рядом с ней стояли вожатые в красных платочках.

– Мы приветствуем всех вас на нашей базе отдыха! Разрешите представиться, меня зовут Марина Геннадьевна, я заведующая лагерем, – сказала она сильным командным голосом и прокашлялась.

– Курит, видимо, – хихикнул парень, сидящий рядом с Шарлиевым, чавкая жвачкой, и все, кто услышал это, тихо засмеялись.

– Ведите себя хорошо, – продолжала она, – и слушайтесь своих вожатых, мы уже распределили вас на отряды. Хорошего вам отдыха! Ну все, я пойду работать, а ваши вожатые, вот они, кстати, стоят, – указала рукой она на группу молодых людей, – сами вам представятся и назовут, кто у кого в отрядах. Всего вам доброго! – договорив, она спустилась со сцены и, не спеша, направилась к себе в кабинет.

– Минутку внимания, – громко сказала учительским тоном одна из вожатых и снова все затихли. – Меня зовут Аня! Я ваша вожатая и сейчас каждый из нас огласит списки своих отрядов пофамильно. Так что слушайте внимательно! Итак, со мной в отряде эти три недели будут: Романов, Жигалова, Шарлиев, Хопкинс, Снегирева… – перечисляла вожатая фамилии из своего отряда.

– Отлично! Мы и здесь будем вместе! Дай пять! – сказал Шарлиев и растекся белоснежной улыбкой на все лицо.

Закончив, она передала слово следующим вожатым, и те сделали то же самое. В конце знакомства один из вожатых вышел на середину сцены.

– Ребята, очень важный момент! – сказал он. – В этот раз в лагерь приехало ровно 62 человека! Здесь у нас действуют неукоснительные правила! Если их кто-то нарушит, то моментально будет вызван к заведующей на разбирательство! А она у нас строгая! – обернулся он к вожатым, и те ехидно захихикали.

Правила лагеря оказались донельзя скучными и общепринятыми в любом цивилизованном обществе. Однако все понимали, что их не будут выполнять по всей ответственности, пока кто-то не будет пойман с поличным. Огласив все правила, вожатые выпустили зазевавшихся подростков на улицу на полчаса перед обедом. На выходе из корпуса Джон стал отправлять маме сообщение, что все в порядке.

– Ха! Это что у тебя, пейджер? Да ты продвинутый! – спросил один из подростков, увидев Джона.

– Да, – ответил тот задумчиво набирая сообщение.

– А что такое? – подошел Шарлиев.

– А ты что лезешь, тебе лет-то сколько? – огрызнулся тот на него.

– Четырнадцать, – сказал с недоумением тот.

– А мне 16. Так что отдохни, – оттолкнул тот Шарлиева.

– Не трогай его! – сказал Джон. – Он мой друг.

– А что… а что если трону? Маме своей напишешь по пейджеру? – ответил старший, неумело прикурив сигарету, и начал отдаляться с компанией своих знакомых, дав кому-то из них подзатыльник. – Еще увидимся, толстый и тонкий! – прокричал он.

– Дроган! А ну-ка подойди ко мне сюда! Быстро, я сказала! – закричала одна из вожатых, увидевшая сигареты у подростков, чем спровоцировала их бегство.

– Вы не слушайте их, они постарше, вот и задираются, – подошла миленькая и улыбчивая представительница работающего в лагере педотряда. – Наша цель – научить вас всех уважать друг друга и ценить…

Дальше Шарлиев и Джон перестали слушать, как и свойственно мальчикам в их возрасте. Они одновременно понимали, что этому парню надо как-то отомстить. Пока не было ясно как. Они направились прогуляться по территории.

– У тебя что, и правда пейджер? – спросил Тимур.

– Ну да. А что, его и разбить не жалко. Мама дала, чтобы я на связи был, – сказал Джон и опять достал что-то пожевать.

День пролетел быстро, хотя участники лагеря почти ничем особым и не занимались. Вечером их ждала дискотека.

– Ты не сказал, ты тут первый раз или как? – спросил Джон, поедая бутерброд с колбасой.

– Я два раза тут уже был, но никого не помню, – сказал Шарлиев, надевая черную рубашку. – Одну вожатую помню, но не точно. На дискотеку идешь танцевать?

– Не знаю, давай сходим, но я не люблю дискотеки.

– Почему? – спросил Тимур.

– Я не умею танцевать, – ответил тот и засмущался.

– Хочешь, я научу, это легко! Смотри, встаешь так…

Шарлиев взял под руки товарища и стал показывать, как танцевать с девушкой медленный танец.

– Я знаю, что можно и по-другому, но я видел, на свадьбах так все танцуют.

– Так, мы выходим на дискотеку… – вошел один из старших. – Ох, мальчики, да вам уже не надо на дискотеку? – язвительно сострил юный педагог.