Как говорят: «Надежда – отложенное разочарование». Я и отложила, разделила на части свое разочарование. Так было легче справиться с накатившими новыми неприятными и тяжелыми ощущениями, с липким чувством собственной неполноценности – что со мной что-то не так.

Иду на первый скрининг.

– Все хорошо, – говорит узист. – А лет вам сколько?

– 42.

– Тогда направим на еще один скрининг.

– Какие-то подозрения? – молчу, как партизан, про тест, пусть сами ищут отклонения. Я в танке и как будто ничего не знаю.

– Нет, просто возраст, так положено…

Между скринингами попадаю к своему врачу, Саше. Своему – так как я родила у него уже двоих детей и, конечно, ему доверяю. Признаюсь про тест. Он говорит, что это не ошибка. Тест достаточно точный.

Не ошибка.

Не ошибка.

Пытаюсь убедить его, профессионала, что попала в эти 3 процента.

Ошибка.

Ошибка.

Ошибка.

А сама не могу ему не верить: я у него родила двоих детей и собираюсь родить еще одного.

«Ты нигде не прочитаешь эту информацию. Я расскажу, как живут эти дети», – сказал Саша.

И рассказал.

Я собираюсь родить или нет?

Чувствую, что ребенок внутри меня на него обиделся.

Саша ваниль не сыпал. Сталкиваюсь лоб в лоб с правдой и понимаю, что, похоже, я влипла. (Я реально тогда так и думала, что «влипла», так как у меня ПРОБЛЕМА.) Проблема в том, что я беременна ребенком, у которого синдром Дауна. И теперь наступает какой-то кромешный ад для меня и моей семьи. А я не согласна в нем жить.

И надо что-то решать: подумать о себе, о троих детях. Потому что вылечить Синдром невозможно.

Предупреждаю врача на приеме: сейчас буду плакать, но не плачу – не могу. Меня заблокировало. Я в тумане, мозг начинает накидывать идеи: «А может, освободиться от проблем-то? Зачем оно надо? Раз – и типа не было ничего… Никто ничего и не узнает… Стоп! Я знаю. И как я смогу?»

Оборачиваясь, хочу сказать Саше большое спасибо. Если бы не его слова, я бы так и осталась в своем мире, а потом было бы еще больнее разочаровываться, столкнувшись с реальностью. А тут тебе сразу в лоб: так и так, это такие-то дети, с ними так и так происходит. Да, маленькие растут без проблем, потом наступает основное – сад и школа, все пойдут в школу, а он нет. Еще раз: все пойдут в школу, а он нет! А если и пойдет, то в коррекционную.

В голове начинается заморозка – я еще больше немею, это защитная реакция тела. Просто слушаю. Мне сложно осознать, что все это про меня.

В интернете я ничего не читала принципиально.

Не хотела нагнетать негатив и страхи – я же еще как будто не знаю точно, есть или нет Синдром.

Спрашиваю: «Дальше что?» Саша отвечает, что может быть много трудностей. Беременность и роды – обычные, никаких отличий. А потом надо вкладываться в ребенка.

Так, беременность и роды обычные – это хорошо, это мне понятно. А что дальше – непонятно.

Выхожу от врача, иду и опять думаю: «Ну с какого мне все это? Что за испытание такое?» Уже не спорю, спрашиваю у Бога. Начинаю плакать – тело разблокировало чувства, слезы текут рекой. Только бы дойти до машины.

В этот момент поднимаю глаза и вижу над проезжей частью плакат:

«Ничего не бойся, я с тобой!»

И как еще больше разревусь!

«Ну ты даешь, – думаю. – Все будет хорошо, ты же оптимист. Зачем жертву включила? Зачем фокусируешься на плохом? Ведь не обязательно, что у тебя все будет плохо. Будет так, как дОлжно. Живи – там сама увидишь. Никогда заранее не узнаешь, что будет».

Продолжаю: «Даша,

Бог не ошибается, и все идет совершенным образом. Для тебя – совершенным образом!

Вот он с тобой разговаривает через этот плакат. Он рядом, ты не одна, он рядом! И тогда уже не так страшно».