Философия Бубера, содержащаяся в его многочисленных произведениях, и прежде всего в книге «Я и Ты», получила название «диалогической». Согласно Буберу, философские проблемы возникают только когда люди размышляют о «реальных» вопросах, то есть о вопросах, которые затрагивают не один интеллект, но все существо человека. Бубер не одинок среди современных философов в своем подчеркивании жизненной значимости в качестве исходного и конечного пункта философии. Он близок в этом к достаточно пестрой группе мыслителей получивших название «экзистенциалистов». В отличие от традиционных рационалистов и эмпириков, экзистенциалисты сознательно занимают позицию страстной заинтересованности, субъективной вовлеченности в решение философских вопросов. Это сближает философию экзистенциализма с одной стороны с мистикой, а с другой стороны – с художественной литературой. В книге «Я и Ты» родство Бубера с экзистенциализмом очевидно; помимо художественного яркого способа изложения, ее характеризует страстная вовлеченность в решение проблемы. Однако мысль Бубера испытала глубокое воздействие мироутверждающей библейской пророческой традиции, и это влияние отличает ее от пессимистического индивидуализма других представителей этой школы – от Кьеркегора до Сартра. Именно слияние экзистенциального мышления с жизнеутверждающим мужественным духом творения составляет великий вклад Мартина Бубера в современную философскую мысль.

«Я и Ты» начинается следующим заявлением: «Для человека мир двойствен, в соответствии с его двойственным отношением к нему». Термин «отношение» следует понимать не в психологическом смысле, но в смысле фундаментальной позиции, способа бытийственного взаимодействия человеческого «я» с миром и всем, что в нем находится. Бубер называет эти две фундаментальные позиции отношениями «Я – Ты» и «Я – Оно». Точно так же, как все существа могут рассматриваться как объекты в бесстрастном отчужденном состоянии «Я – Оно», так и всякое бытие может становиться партнером и собеседником человека в личном заинтересованном отношении «Я – Ты». Отношения «Я – Ты» наиболее полно реализуются в любви между мужем и женой. Здесь возникает то, что Бубер называет образцовой связью, когда два человека раскрывают друг другу себя как «Ты». Однако отношение «Я – Ты» может возникнуть не только между двумя людьми, но и между человеком и природой, или человеком и произведением искусства. В отношении «Я – Ты» преодолевается отчуждение: чужое бытие становится исключительным центром внимания и утверждается независимо от целей переживающего встречу с ним «Я». В области «Ты», которая охватывает все важные вопросы человеческой судьбы, невозможны объективное исследование и проверка. Согласно Буберу, все стремления философов найти объективный критерий истины столь же бесплодны, как и попытки алхимиков найти «философский камень».

Истина для Бубера, как для других экзистенциалистов, является скорее содержанием моральных устремлений, чем интеллектуальным решением проблем. Это не объективная, но «человеческая» истина. Бубер утверждает существование Абсолюта как последней основы бытия и истины, однако он отказывается признать абсолютную значимость за какими-либо человеческими формами выражения этого Абсолюта. Люди могут жить в истине, но они не могут ее выразить до конца. Язык понятий неспособен уловить смысл отношения «Я-Ты» и выразить его в форме суждений; однако он может дать о нем некоторое представление. Язык самого Бубера стоит ближе к интимной непосредственности этого отношения, чем язык большинства философов. В каждом «Ты» согласно Буберу, мы обращаемся к вечному «Ты», к живому Богу как силе, лежащей в основе всякого отношения «Я-Ты», к верховному партнеру всякого диалога. Единый Бог возникает из множества встреч с вечным «Ты», а не как объект. Его природа не может быть выражена в понятиях. Различие между религией и философией – это различие между встречей с божеством и объективацией этой встречи в мысли. Поскольку мы встречаемся с Богом только в отношения «Я-Ты», мы не можем знать, каков Он «в Себе». Мы можем говорить о Нем как о личности, однако лишь символически, поскольку в живой встрече с нами Он предстает перед нами как личность. Символы необходимы для передачи религиозного опыта. Однако Бубер предупреждает, что когда символы божественного начинают употребляться в буквальном и объективном смысле, они перестают указывать на Бога – партнера встречи. В конце концов они закрывают путь к Нему, и Он покидает эти объективированные символы.