В 1982 году в уезде Юйсянь насчитывалось шестьдесят – семьдесят тысяч человек. Эти данные касались сугубо городского населения и не включали в себя обитателей окрестных горных деревушек вроде Шэньсяньдина. С трех сторон уездный городок окружают холмы, а одной стороной он обращен к реке Цзинцзян[17]. Круглый год ее поверхность сохраняет зеркально ровную поверхность, однако, несмотря на название, она достаточно широка и глубока. По ее фарватеру запросто проходит двухпалубный корабль. Спускаясь вниз по течению, за полдня можно добраться до города окружного значения под названием Линьцзян. Ну а если в Линьцзяне сесть на поезд, то через десять с лишним часов можно оказаться в Гуйяне[18].

Уезд Юйсянь завораживает волшебными пейзажами.

Женщину, которая помогла мне явиться на свет, звали Фан Цзинъюй, тогда ей было тридцать семь лет. Ее мужа звали Мэн Цзысы, он был на пару лет моложе, детей у них на тот момент не имелось.

Род Фан, из которого происходила Фан Цзинъюй, не только имел многовековую историю, но еще и славился на весь уезд. Из этой семьи вышло много цзюйжэней, не говоря уж о сюцаях. Кроме того, как-то раз один из его предков занимал пост главы уезда Юйсянь, и в записках уезда сообщается, что его достижения заслуживали похвалы. Среди населения он оставил о себе хорошую память как усердный, любящий народ, неподкупный начальник. Еще среди предков семейства Фан было сразу два сяоляня – и это при том, что за сто пятьдесят с лишним лет из этого уезда сяоляней вышло всего трое! Благодаря всему вышеперечисленному в записях уезда семье Фан уделялось большое внимание. В памяти нескольких предыдущих поколений юйсяньцев она также была окружена ореолом немеркнущей славы.

В новейшей истории представители семейства Фан главным образом посвящали себя делу народного образования. Со стороны деда Фан Цзинъюй по отцовской линии имелись предки, которые встречались и вели активную переписку с такими видными деятелями просвещения, как Хуан Яньпэй, Тао Синчжи и Янь Янчу, они обменивались с ними идеями спасения страны с помощью образования.

Самый большой вклад членов семьи Фан состоял в том, что благодаря их финансированию в уезде Юйсянь была основана школа медицинских сестер. Вплоть до 1982 года эту сестринскую школу знали во всей провинции Гуйчжоу. Среди кадров, подготовленных этим заведением, числились не только медсестры, но и акушерки самого высокого уровня. Основной причиной того, что в свое время предки Фан Цзинъюй основали именно такую школу, была низкая выживаемость младенцев в горных деревнях – таким образом, они проявили заботу о простом народе. Долгие годы директором этого заведения служил отец Фан Цзинъюй, а ее мать всю жизнь проработала там преподавателем. Если говорить о том, скольким городским и деревенским детям ее родители помогли появиться на свет, можно чуть утрированно сказать, что их было несметное количество. Окончив это заведение в девятнадцать лет, Фан Цзинъюй осталась преподавать там, а помимо этого, вела постоянный прием в горных деревнях, поэтому количество принятых ею младенцев тоже приближалось к сотне.

К 1982 году Фан Цзинъюй уже занимала в сестринской школе пост директора.

Во время «культурной революции» Мэн Цзысы учился на историческом факультете Гуйчжоуского университета, куда его рекомендовали как представителя пролетариата. После окончания университета он начал было вести там занятия, но вскоре из-за участия в деятельности против «банды четырех» его заклеймили как действующего контрреволюционера и отправили в деревню на перековку. Как-то раз, перетрудившись, он внезапно потерял сознание. На его счастье, мимо проходила Фан Цзинъюй, она-то и спасла ему жизнь. После этого они тайно поддерживали связь, а как только закончилась «культурная революция», так сразу и поженились, как и мечтали. В 1982 году, когда центральное правительство Китая проводило курс по повышению образованности и омоложению кадровых работников, Мэн Цзысы стал самым молодым заместителем мэра города Линьцзяна. Каждую неделю он как минимум один раз приезжал в Юйсянь, чтобы встретиться с женой. Когда же работы оказывалось невпроворот, их встречи случались раз в десять дней, а то и раз в полмесяца. Поскольку руководящий пост Мэн Цзысы был выше, чем руководящие посты в Юйсяне, то его перевод в Юйсянь стал бы противоречием установленному порядку, к тому же из Линьцзяна его бы никто и не отпустил. Понимая, что переезд в Юйсянь повлечет за собой трудности, он отказывался от этой идеи. Когда на этот счет он советовался с женой, та тоже была против. Так или иначе, Линьцзян предоставлял гораздо больше возможностей, для роста карьеры Мэн Цзысы там были сплошные плюсы. В начале восьмидесятых годов прошлого века появились интеллигенты, которым посчастливилось безо всякой политической подоплеки оказаться в административных кругах, что считалось важным достижением политики реформ и открытости, поэтому личные предпочтения в данном случае выглядели бы неуместно. В этом смысле его жене, Фан Цзинъюй, перебраться в Линьцзян было гораздо проще. Пожелай она сделать это, ей бы тут же пошли навстречу и в родном уезде, и в Линьцзяне, требовался лишь приказ о переводе – и всё. Но она переезжать в Линьцзян не хотела. Слишком уж глубока была ее привязанность к сестринской школе. Ее дед являлся основателем демократической лиги в Юйсяне, а отец – до того, как началась «культурная революция», – постоянным председателем этой лиги, что также делало его фигурой номер один. Фан Цзинъюй к 1982 году также стала председателем демократической лиги Юйсяня, что позволило ей занять пост зампредседателя уездного собрания народных представителей и стать единственной женщиной на этом посту. Все эти официальные должности мало ее волновали, но в 1982 году возродилась пострадавшая во время «культурной революции» демократическая лига Юйсяня – драгоценное наследие, оставленное уезду семейством Фан, поэтому она как единственная в роду женщина-руководительница не могла не взять на себя ответственность за активную роль лиги в новый исторический период реформ и открытости.