— Роман Сергеевич? — сидим с Борей в кафетерии, якобы разговоры разговариваем.

Борька отпивается лимонным морсом и ругается, что у меня мартини — контрафакт-паленка. Выглядит Боря действительно не очень хорошо, слабенький оказался.

— Зачем так официально? — партнер метнул невольный взгляд на безопасника. Отодвинув стул, присел, сложив руки на столе в замок. — Я тебя обыскался, Летти! Бегаю, как савраска, по этажам. Павла тоже нет. На звонки не отвечаете. Случилось что-то?

«Заботливый какой, а?!»

— Паша приболел, — отпиваю кофе и слизываю сливочную пенку с губ.

— Серьезное что-то? — не отрывает глаз от моего лица, будто там сейчас сигналы пойдут точного времени.

— Жить будет, — говорю размывчато.

— Почему Борис не на рабочем месте? — решил докопаться.

— Моя главная задача — безопасность руководства. Вот я и выполняю свою прямую обязанность, — лениво тянет каждое слово Боренька. — А вот вы что-то зачастили к нам, будто у вас других филиалов нет…

Холодный голубой и грозовой серый скрещиваются. Мужчины решили территорию метить и рамки дозволенного испытать. Роман хоть меньше комплекцией будет, но есть в нем что-то опасное, хищное и вызывающее желание отступить, от греха подальше.

Боря оборону держит. Царский первый отвел глаза.

— Павел должен был подписать контракт с важным клиентом сегодня, но на встречу не явился. Это как понимать? Он при смерти? Я, как могу сдерживаю недовольство от этого прокола, но знать не ведаю, что происходит. А вы тут спокойно пьете кофе!

Уел! Мы с Борей переглядываемся, соображая, что сказать.

— Паша упал вчера неудачно. Сейчас в больнице, в травматологии. Возможно, спит под препаратами, — пытаюсь оправдаться.

— Печально все это. Передайте, чтобы выздоравливал поскорей, — в его интонации никакого сочувствия не слышно.

«Чо, уж. Передам», — киваю.

— У тебя, Летти, насколько помню, есть право подписи, в случае отсутствия генерального директора. Юридическим отделом контракт проверен. Так что, можешь ты пойти сегодня вечером на сделку. Я договорюсь с клиентом о переносе встречи.

Одна светлая бровь Бори метнулась наверх, что означает «Внимание! Засада!». Безопасник скосил глаза в сторону: «Ты отходи. Я прикрою».

— Роман, я не читала контракт. Документы, которые я не просмотрела — не визирую. Конечно, буду на встрече, но прежде ознакомлюсь с бумагами. Где готовый вариант на подпись?

— Будет у секретаря, — процедил Роман.

— Тогда, до вечера, — встаю, с твердым намерением поработать.

— В какой больнице Павел?

Притормаживаю. Бесит уже! Зачем он лезет туда, куда его не просят?

— У вас настолько нежные отношения? Мне пора ревновать? Цветы собрался ему передать? — начинаю закипать.

— Просто спросил, — оскалился белыми ровными зубами.

Царский и «просто спросил» — не из этой вселенной. У него даже лицо заострилось, как у ищейки, взявшей след.

— В пятой городской, — выдал информацию Боря. — Его сегодня в инфекционный блог переводят, подцепил что-то сильно заразное… Чешется весь, пятнами пошел.

«Пристрелить не жалко», — читаю в глазах Бори.

У Царского глаза в полнолуние стали.

— Э-э-э. Тогда, повременю с посещением. Привет от меня передавайте! — дергает шеей, ослабляя узел галстука, словно он его душит.

«Угу. Большой и пламенный!».

Семеню рядом с Борей, словно я детского роста. У него весь мыслительный процесс на лице. Сжав кулак, вытирает пот со лба. «Жидкость через поры пошла? Он литра два морса выхлебал».

— С тобой пойду, — сообщает моя «нянька» небритая.

— Слушай, тебе надо в душ и переодеться. Поезжай домой. Я сейчас контракт читану, и тоже поеду к встрече готовиться, — намекаю, что Боря — козлина душная. От него тянет потом, перегаром и зубами не чищенными. Лимон слегка сбил «аромат», но в тесном пространстве лифта я пытаюсь отодвинуться подальше, воротя нос.