Здание библиотеки – истинное достояние Академии Вергара. Не так давно ей был присвоен статус объекта культурного наследия. Была произведена бережная реставрация витражей в стеклянном куполе, резных деревянных архивольтов, карнизов и сводов. Все книги были заново классифицированы и размещены в огромных шкафах, в которых круглосуточно поддерживается нужная ветхим страницам температура. На уютно поскрипывающих досках пола расставлены массивные столы и стулья с резными спинками. И, несмотря на подаренные одним из магнатов компьютеры «Эпл» и энергосберегающие лампы, ни на секунду не покидает ощущение, будто ты ступаешь под своды древнего собора, где свершаются самые сокровенные людские таинства.

Карла уходит к книжным полкам, а я остаюсь у картотеки, чтобы ускорить процесс отбора книг. Дай Карле волю, и она часами будет бродить вдоль стеллажей, переходя от одной книги к другой, листать страницы, читать аннотации, сомневаться и снова искать. Карла очень разборчива во всем, что напрямую касается ее жизни.

Не окажись мы с ней в одной песочнице четырнадцать лет назад, сейчас бы вряд ли смогли подружиться. Я часто совершаю фееричные глупости, а Карла даже в объятиях незнакомца думает о своей репутации. Вот так из «Беспамятства» она бежала первой. Не подумав обо мне. Но мы вместе пережили гибель моей мамы и Ноя, и это связало наши жизни навсегда.

Я останавливаю свой выбор на трех книгах и уже собираюсь отправиться на поиски их и Карлы, как чья-то рука опускается на мое плечо.

– Привет, Ноэль.

Всего лишь на секундочку принимаю его за Каетано, потому что очень хочу, чтобы это был именно он, но улыбка и ямочка на щеке выдают Фабиана. – Как дела?

– Привет! В порядке, – улыбаюсь, поднимаясь из-за стола. – А твои?

– Тоже, – отвечает Фабиан, приглаживая темно-шоколадные волосы с аккуратно подстриженной челкой. Как же они похожи… это просто безумие.

– Я… мне нужно найти книги. Для книжного клуба, – от чего-то смущаюсь я.

– Хочу составить тебе компанию.

Вместе мы бредем вдоль книжных стеллажей, и от наших шагов приятно поскрипывает деревянный пол. Тут и там слышится шепот и шелест перелистываемых страниц. Я лихорадочно перебираю варианты для своей следующей реплики, но Фабиан берет разговор в свои руки.

– Могу я взглянуть?

Молча протягиваю ему тетрадный листок с выписанными названиями книг.

– У тебя красивый почерк, – с улыбкой говорит Фабиан, а я не могу заставить себя не смотреть на трепет его густых темных ресниц. – Так-так… «Ярмарка тщеславия» Теккерея, «Портрет Дориана Грея» Уальда и «Анна Каренина» Толстого. Сюда бы еще «Госпожу Бовари» Флобера, и получится подборка из самых тщеславных и эгоистичных персонажей в истории литературы.

Я изучаю устремленное на меня лицо Фабиана, не скрывая своей заинтересованности. Меня приятно удивляет его начитанность. После ужина в нашем доме я решила, он разбирается только в бизнесе, но оказалось, это не единственная сфера его интересов.

– Кто же эгоист у Толстого? – с лукавым прищуром спрашиваю я, когда он снимает мне с полки многостраничный фолиант.

– Анна, разумеется, – ни на секунду не задумываясь, отвечает Фабиан.

– Почему не Вронский? – удивляюсь я.

– Она разрушила свою семью из-за глупой влюбленности. Повелась на внимание молодого красавца, который готов был ухлестывать за каждой юбкой. Оставила ради него сына, свою собственную кровь! Опозорила и ушла от мужа, а ведь он не был плохим человеком. Что с того, что он вел монотонный и однообразный образ жизни? Такова была его работа. И после всего, Анне еще хватило совести броситься под поезд! Она осознанно оставила своего ребенка сиротой! А все из-за чего? Из-за тщеславного желания и веры в то, что она лучше молоденькой неопытной Китти! – выпаливает Фабиан, и от этой пылкой речи у него вспыхивают от злости глаза.