— Пахнешь очень сладко, Ева-солнце, — едва узнаю его голос, настолько он охрип.

Наклоняется к моему лицу, впивается в губы, целует с нежностью, но всего лишь первую минуту. Надолго его не хватает, и вскоре поцелуй напоминает желание меня сожрать. Язык Демьяна орудует у меня во рту без стеснения, сплетается с моим, вырывая из моей груди стон за стоном. И только когда клитора касается подушечка пальца, медленно пробираясь к заветному входу, понимаю, что этим поцелуем меня отвлекают.

Рефлекторно кусаю язык Демьяна, глухо вскрикнув, когда чувствую давление и как в меня проникает палец. Несколько фрикций, а я уже не могу сдерживать рвущиеся стоны, особенно, когда Демьян подушечкой большого пальца ласкает клитор круговыми движениями.

— Демьян… — срывается с губ, стоит ему оторваться от них.

Прикрыв глаза, я отдаюсь полностью его власти и умелым рукам. Ему стоит несколько минут подвигать рукой между моих ног, и я лопаюсь как надутый шарик, наполненный блестящим конфетти. Взрываюсь на миллион кусочков с громким криком, долго содрогаясь всем телом. Растворяюсь в сумасшедших ощущениях, чувствуя, как по телу проходят тягучие вибрации, а через минуту, размякнув, но всё ещё тяжело дыша, открываю глаза, встречаясь с бездонными омутами любимого человека.

— Это было красиво, Ева-солнце, — хрипит и, подняв к лицу палец, которым довёл меня до оргазма, облизывает его, заставляя покраснеть как помидор. — Но мне мало, — добавляет и, потянувшись к журнальному столику, открывает один ящик и достаёт блестящий квадратик.

Наблюдая за тем, как его кулак проходится по всей длине члена, чувствую желание сама так сделать. Я даже приподнимаюсь и протягиваю руку к стоящему колом органу. Поняв меня, Демьян ждёт моих действий, убрав свои руки. Аккуратно, побаиваясь сделать что-то не так, я провожу подушечками пальцев по нежной коже, удивляясь каменной твёрдости. Очерчиваю вспухшие вены и вздрагиваю, убирая руку, когда член дёргается.

— Меня чертовски заводит твоя неопытность, — проговаривает, оставив на моих губах короткий поцелуй.

После чего возвращается к квадратику и, разорвав его зубами, не сводя с меня затуманенного взгляда, выуживает оттуда презерватив и раскатывает его по твёрдому стволу под моим изумлённым взглядом.

— Я взорвусь, если промедлю ещё хоть одну минуту, — бросает и схватив меня под колени, дёргает на себя под мой судорожный выдох.

Несмотря на полученный пару минут назад оргазм, тело отзывается моментально, и меня накрывает новой волной возбуждения, когда Демьян проводит членом по влажным губам, задевая чувствительный клитор.

Накрывает меня собой, прижимаясь губами к моим и целует безумно чувственно и страстно. Ласкает грудь, сжимает соски до сладкой боли, проводит рукой по талии, животу и снова возвращается к холмикам. Разрывает поцелуй, опускается ниже, теперь ласкает соски губами, посасывает, кусает и тут же зализывает.

— Демьян… — постанываю я, зарывшись пальцам в его волосы. — Пожалуйста, — прошу, сама не зная, о чём.

Но он знает, всё прекрасно понимает и направляет головку члена к тугому входу.

— Не бойся, — говорит, накрывая мои губы.

Хочу сказать, что с ним я ничего не боюсь, но только вскрикиваю ему в рот, когда режущая боль пронзает всё тело.

— Тихо-тихо, так лучше, — шепчет, целуя мои щёки и губами собирая солёные капли. — Всё, самое страшное позади, — добавляет и начинает медленно двигаться во мне.

Глубоко дышу, пока что не испытывая ничего кроме дискомфорта и жжения внутри. Но очень скоро всё меняется, и мои вдохи сменяются стонами. Каждый неторопливый толчок, как удар током, который пробуждает во мне что-то новое. Удовольствие неописуемое и такое сладкое, что я пропускаю момент, когда сама начинаю двигаться.